ВЕСТНИК МАРИЙСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА

Введение. Творчество Н. С. Лескова, в частности повесть «Очарованный странник», тесно связано с традициями русского устного творчества. Несмотря на то, что данное произведение глубоко и полно исследовано в отечественном литературоведении как с точки зрения воплощения темы «праведничества», так и в аспекте отражения фольклорной образной системы, ряд вопросов требует дополнительного осмысления. Цель исследования состоит в анализе изображения бесов в повести «Очарованный странник» Н. С. Лескова как персонажей русской низшей демонологии, а также интерпретации мотива «бесовства» в данном произведении. Материалом исследования является повесть Н. С. Лескова «Очарованный странник».

Методы исследования: культурно-исторический, сравнительно-сопоставительный. Результаты исследования. Мотив «бесовства» в повести «Очарованный странник» прослеживается на протяжении всего развития сюжетного действия. Не раз Флягин признается в том, что он как будто борется с нечистой силой, что его одолевают греховные стремления и мысли, что он совершает дурные поступки под влиянием беса. История с магнетизером также расценивается Флягиным как «наваждение», а сам магнетизер неоднократно сравнивается с бесом или чертом. Отчасти с мотивом «бесовства» соотносится и опыт актерства героя. В последней главе повести Флягин рассказывает повествователю о видениях и искушениях, которые он претерпевает от бесов, пребывая в монастыре. Герой повести «Очарованный странник» принужден бороться и с пакостями мелких бесенят, которые ему сильно докучали.

Заключение. Иван Северьянович Флягин осмысляет многие эпизоды своего жизненного пути как противостояние бесовским искушениям, как борьбу с дьявольским наваждением. В образах бесов, мотиве «бесовства» в повести Н. С. Лескова «Очарованный странник» реализуются народные представления о нечистой силе, ее влиянии на жизнь и духовное состояние человека.

Введение. Интерес современной литературы к фольклору предполагает выяснение причин этого явления, определение характера диалога с традицией и, главное, обнаружение того, как в этом диалоге проявляется авторская система ценностей. Цель нашего исследования - показать, как в интерпретации и трансформации фольклорных жанров, мотивов и образов в сказках Л. С. Петрушевской проявляются нравственные ценности, которые становятся в ее художественном мире системообразующими. Материалы и методы анализа. Материалом изучения являются рассказы Петрушевской, тяготеющие к жанру волшебной сказки. Используются структурный, сравнительно-типологический и интертекстуальный методы анализа. Результаты исследования и обсуждение. В сказках Петрушевской диалогические связи с фольклором обнаруживают себя практически на всех уровнях художественного текста, начиная с заглавия, особенностей повествования, ориентированных на читателя-слушателя, и заканчивая сюжетно-композиционной структурой. Диалог с традицией волшебной сказки сопряжен в ее произведениях с пародийно-игровой трансформацией известных типов героев (красавицы, волшебника, колдуна, помощников), их ролевых функций, традиционных мотивов, трехчастной сюжетной схемы. Он также определяет сложное взаимодействие точек зрения автора, рассказчика и героя. В рассказах Петрушевской наблюдается синтез сказки и других фольклорных жанров (притчи, страшилки).

Выводы. Петрушевская развивает фольклорную традицию и одновременно с помощью постмодернистских технологий трансформирует устойчивые сказочные модели, мотивы и образы. Тем не менее в целом пафос ее сказок гуманистический, игра с традицией подчинена утверждению ценностей семьи, дома, любви, единения.

Введение. Современные ученые уже неоднократно обращали внимание на то, что в художественном наследии Ф. М. Достоевского предвосхищаются открытия в самых различных областях знаний: психологии, психиатрии, юриспруденции, социологии и т. д. Художественные «открытия» Достоевского простираются и на такую малоизученную до сих пор область знаний, как сектоведение (знание о культах). Целью исследования является рассмотрение признаков культовой зависимости в «Селе Степанчикове и его обитателях», а также природы власти Фомы Опискина и способов установления его культа. Материалом исследования является роман Ф. М. Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели». В качестве основного метода исследования выбран междисциплинарный подход, позволяющий обращаться к исследованиям не только в области филологии, но и иных областях научного знания, а также используются культурно-исторический, сравнительно-сопоставительный методы. Результаты исследования. На основе проанализированных источников и соотношения их с романом Достоевского делается вывод о том, что в «Селе Степанчикове…» в точности изображены признаки секты, идентифицируемой как «малый персональный культ», а также верно «предугаданы» способы манипулирования религиозными и иными чувствами для формирования культовой зависимости, которые выделены и систематизированы учеными лишь в наши дни. Для того чтобы удержать дом полковника Ростанева в своей власти, Фома использует такие приемы манипулирования, как отказ от прошлого, воздействие на религиозные чувства, внушение чувства вины, регламентация внешнего вида.

Заключение. Рассмотрев тему культа и культовой аддикции (зависимости) в «Селе Степанчикове…», можно прийти к выводу об антропологическом открытии Достоевского, сделанном в этом романе: жертвой секты и сектантского лидера может стать кто угодно, и ни богатство, ни бедность, ни счастье, ни несчастье, ни наличие или отсутствие семьи не могут от этого предостеречь.

Введение. Интертекстуальность, разнообразные диалогические связи с произведениями как отечественных, так и зарубежных авторов - характерная особенность современной литературы. Творчество российского прозаика Юрия Буйды в этом плане особенно показательно. Помимо диалогических связей с русскими писателями, в его прозе неизменно присутствует романо-германский культурный пласт, пока еще не являвшийся объектом специального изучения. Цель нашего исследования - выявить характер, формы и функции диалога Ю. Буйды с произведениями романо-германских авторов. Материалы и методы анализа. Материалом изучения является книга новелл Буйды «Прусская невеста» (1998). Используются сравнительно-типологический и интертекстуальный методы анализа. Результаты исследования и обсуждение. В новеллах, входящих в книгу «Прусская невеста», преобладает диалог с произведениями западноевропейских авторов (Шекспир, Шиллер, Рильке, Г. Бенн и др.), в том числе и с писателями-сказочниками (братья Гримм, Андерсен, Ш. Перро). Диалогические связи с ними обнаруживают себя в форме включенных в текст цитат, аллюзий и реминисценций, порою определяющих характер заглавий, отдельных сюжетных ситуаций, образов героев, а также проявляющихся на мотивном уровне. При этом автор нередко идет по пути намеренной деформации или трансформации известных литературных образов и сюжетов.

Вывод. В книге новелл Ю. Буйды «Прусская невеста» обращение к «чужому слову» в целом носит метарефлексивный характер. Основная функция диалога с произведениями западноевропейских авторов - философская, связанная с утверждением идеала Целого в разобщенном мире. Ей подчинены сюжетная, характерологическая и композиционная функции.