Публикации автора

Рассматривается трансформация легитимации политической власти в условиях цифровизации и конкуренции между традиционной политической элитой и представителями цифровой элиты. Этот процесс связан с ростом сетевизации современного общества и увеличивающейся ролью социальных медиаплатформ в повседневной жизни людей. На основе эмпирического анализа аккаунтов политиков и инфлюенсеров в социальных сетях выявляются различия в эффективности сетевого взаимодействия, стратегиях коммуникации и характере публикуемого контента. Анализируются сетевая активность обеих групп, вовлеченность их аудитории в коммуникацию. Исследование показывает, что представители цифровой элиты значительно превосходят политиков по объему и лояльности аудитории. Для анализа полученных показателей используются методы качественного контент-анализа, создана типология публикаций цифровой и политической элит. Недостаточная эффективность сетевого взаимодействия политиков с обществом связана с тем, что представители официальной власти обращаются к формальным, односторонними по своей структуре взаимодействия с обществом практикам коммуникации. В своей публичной деятельности они преимущественно ориентируются на укрепление системной легитимности, что снижает их эффективность в социальных сетях. Агенты сетевой элиты, напротив, прибегают к более персонифицированной, эмоциональной и интерактивной подаче информации, и это вызывает интерес у зрителей и способствует росту их популярности. Таким образом, ключевое отличие двух элит состоит в том, что публичная политика аватаров официальной власти в первую очередь направлена на формирование доверия к последней, а не на приобретение персональной популярности ее акторов. Работа подчеркивает необходимость адаптации государственной коммуникации к новым условиям цифровой конкуренции за внимание и доверие граждан.

Гендерная асимметрия в распределении внутри российской политики предполагает наличие «стеклянного потолка», который не позволяет женщинам в полной мере реализовывать свой потенциал. Данная статья посвящена оценке общественно-политической деятельности как социального капитала, который помогает женщинам кооптироваться в систему управления государством и преодолевать внутренние ограничения. В мировой практике общественные негосударственные некоммерческие организации стали рассматриваться как особый сегмент экономики - «третий сектор», он играет все более заметную роль в развитии гражданского общества и оказывает влияние на политическую сферу в России. Целью исследования стала оценка третьего сектора как канала рекрутации во власть. Методом ретроспективного биографического анализа восьмисот успешных действующих политиков и управленцев обоих полов был проведен анализ их инкорпорации в государственную систему, выявлены гендерные различия между политическими траекториями. Наиболее эффективными по структуре оказались всероссийские общественные организации, имеющие разветвленную сеть отделений по всей стране, которая позволяет им накапливать социальный и административный ресурсы и успешно инкорпорировать своих представителей в органы управления государством. Партийный лифт успешно функционирует для обоих полов. Анализ позволяет сделать вывод о том, что третий сектор является каналом рекрутации в политическую систему страны, вертикальная мобильность имеет ряд гендерных различий. Для женщин социальным капиталом, позволяющим совершить вертикальную мобильность, является партийная карьера, опыт работы в системе общественных палат, участие в движении Народный фронт «За Россию», а также в профессиональных и благотворительных НКО. Активность в общественном поле для них является эффективным способом построения политической траектории на любой уровень властной пирамиды. Бизнес-сообщество посредством некоммерческих объединений старается не только быть полезным государству, но и довольно успешно использует их для инкорпорации своих членов в различные ветви власти, однако этот лифт действует в основном для мужчин.

В статье рассматривается новая субгруппа внутри правящего класса, которую предлагается называть смарт-элита. Её функциональное предназначение - стратегическое планирование и руководство цифровизацией экономики, системой государственного управления и пр. Цифровизация в данном контексте рассматривается как механизм трансформации общества по пути становления передовых практик и социальных институтов. С точки зрения осуществляемых функций выделенная группа является элитой развития. Локализована смартэлита главным образом в рамках институтов развития и ряде околоэлитных групп: экспертов, IT-специалистов, бизнесменов. Компетенции её представителей сосредоточены в области стратегического планирования и проектного управления. Также в смарт-элите присутствует запрос на продвинутую цифровую грамотность: знания и умение работать с CMS системами, Google Analytics, GTM, Яндекс. Метрика» и пр. Для пополнения субгруппы в государстве созданы каналы социальной мобильности открытого типа: конкурс «Лидеры России», гранты фонда «Сколково», Агентства стратегических инициатив. Социокультурные смыслы, которыми смарт-элита спаяна внутри, и которые её представители транслируют за пределы группы, связаны с деятельностью в интересах России.

Существует постоянное противоречие между стремлением представителей элиты сохранить полученную власть и поэтому ничего не менять в сложившейся системе и необходимостью обеспечить технологическое и социальное развитие страны. На личностном уровне это противоречие проявляется как конфликт охранителей-консерваторов и новаторов в структурах власти. Но смарт-элита - это новаторы особого социокультурного типа, связанного с формированием горизонтальных не иерархических отношений в сетевом обществе, в том числе в вопросах распределения власти. Смарт-элита в высшем эшелоне власти соответствует«сетевому народу» в обществе, - обе эти социальные группы являются прообразом нового типа стратификации общественной системы.

Необходимость изучения смарт-элиты связывается с оценкой эффективности государственного стратегического планирования и управления, достаточности квалифицированных управленческих кадров, наличием/отсутствием противоречий между декларируемыми и латентными целями созданных институтов развития, в рамках которых функционирует смарт-элита.