Рассматриваются особенности карательной политики советских органов юстиции в отношении преступлений, связанных с антисоветской агитацией (ст. 58.10 УК РСФСР), на примере работы Челябинского областного суда в 1941-1942 гг. Документация органов юстиции и архивно-следственные дела позволяют не только рассмотреть общие направления развернутой кампании по пресечению политических преступлений, но и проанализировать социальный и возрастной состав обвиняемых, а также многоаспектную палитру общественных настроений в тылу в экстремальной обстановке начального периода войны. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Актуальность исследования заключается в изучении исторического опыта по борьбе с инфекциями в экстремальных условиях. В годы военного лихолетья радикально ухудшилась социально-экономическая обстановка не только на территориях СССР, попавших под временную оккупацию, но и в тылу.
В данной работе для исследования проблемы борьбы с инфекциями автор обращается к региону, менявшему свое тыловое положение в течение войны. Цель статьи состоит в выявлении динамики инфекционных заболеваний на территории региона, а также способов борьбы с распространением инфекций в годы Великой Отечественной войны в границах современной Владимирской области.
Для решения поставленной проблемы были привлечены источники государственных архивов Владимирской и Ивановской областей, использовались документы как партийных организаций, так и медицинских учреждений. Историко-геополитический подход, являвшийся основой исследования, предполагает, что здоровье нации есть основа национальной безопасности.
В результате исследования можно констатировать ухудшение обстановки с инфекционными заболеваниями во Владимирском регионе уже к осени 1941 года с выходом на пик к весне 1942 года. Наиболее высокие показатели отмечались по сыпному и брюшному тифу, дизентерии, кори, скарлатине, которые в иных тыловых регионах фиксировались примерно в аналогичное время.
Причины роста заболеваемости заключались в масштабных перемещениях населения, которые дополнялись слабым эпидемическим контролем со стороны местных властей и медицинских служб. Кроме того, трудными были жилищно-бытовые условия, а питание оставалось скудным и однообразным.
В последующие годы войны ситуация несколько улучшилась. Государственные и местные власти предпринимали шаги, направленные на борьбу с распространением инфекционных заболеваний, благодаря чему эпидобстановку во Владимирской области удалось стабилизировать.
В статье на основе архивных материалов рассмотрены особенности формирования образа врага на завершающем этапе Великой Отечественной войны.
Цель публикации заключается в изучении трансформации образа неприятеля в советской пропаганде с сентября 1943 года по май 1945 года для выявления его характерных особенностей.
В качестве предмета исследования выступают закономерности исторического развития в аспекте работы органов пропаганды при создании образа врага в глазах широких масс общественности.
Изучаются архивные материалы, в которых описывается пропагандистская работа, ведущаяся среди населения территорий, освобожденных РККА, пропагандистские акции, проводимые для жителей страны, включая операцию «Большой вальс», директивы, содержащие нормы об обращении с населением территорий других государств, и др.
Делаются выводы о неоднозначности оценок в отношении представления образа врага на завершающем этапе Великой Отечественной войны. Осознание неизбежности скорой победы привело к необходимости трансформации облика противника, причем в ориентации не только на советскую армию и общество, но и на агрессора.
Для того чтобы избежать ожесточения противника, оказавшегося в критической ситуации, в сознание советских воинов внедрялась идея о том, что мщение только отдаляет победу и умножает жертвы. Образ врага не смягчался, но становилась очевидной идея о гуманном отношении к тем, кто готов сложить оружие.
Отмечается пропагандистское значение шествия военнопленных немцев 17 июля 1944 года. Подобное мероприятие имело огромное интернациональное значение, поскольку показывало реальное положение дел в некогда победоносной германской армии, когда впервые наглядно был продемонстрирован образ поверженного врага.
В статье освещается малоизученный сюжет истории ЯГПУ, связанный с обучением в Ярославском педагогическом институте студентов, эвакуированных из блокадного Ленинграда. В основу исследования легли личные дела студентов, хранящиеся в архиве ЯГПУ им. К. Д. Ушинского. Содержащиеся в личных делах студенческие документы, автобиографии, приказы по вузу, переписка с администрацией позволяют реконструировать процесс обучения студентов-блокадников в Ярославском пединституте. В результате исследования были выявлены трудности материального и бытового характера, с которыми сталкивались ленинградские студенты и охарактеризована помощь пединститута в их преодолении. Констатировано, что студенты обеспечивались стипендией и переводились на бюджетные места, как правило, за выдающиеся успехи в учебе. Институт не мог обеспечить бюджетными местами и стипендиями всех ленинградцев, несмотря на их тяжелое финансовое и семейное положение. Установлено, что часть студентов отчислялась за невозможностью оплачивать обучение. Многие студенты устраивались на работу: в образовательные учреждения (детские сады, техникумы), на заводы, в колхозы; некоторые девушки заканчивали медицинские курсы и работали в эвакогоспиталях. Констатировано, что сразу после снятия блокады Ленинграда часть студентов реэвакуировалась для продолжения обучения в прежнем вузе. Посчитано количество отчислившихся студентов, а также количество студентов, окончивших ЯГПИ в 1942-1947 гг., определена их доля в числе поступивших в Ярославский пединститут эвакуированных ленинградцев. Выявлены ведущие ученые СССР, получившие часть своего образования в ЯГПИ. Материалы статьи могут быть востребованы исследователями высшей школы, образования, краеведами.
Казалось, что Великая Отечественная война, несшая с собой смерть и разруху, должна была заставить замереть всю культурною жизнь страны. Но нет. Она не только не остановилась, а стала более насыщенной, лишь изменив окраску на более строгий, суровый цвет. Казань не осталась в стороне. Эти настроения коснулись и ее театральной жизни. Те формы, которые она приобрела в военные годы, выражали гражданскую позицию актеров и отличались разнообразием. Концертные бригады, в состав которых входили артисты казанских драматических и оперного театров и филармонии, выезжали к бойцам на передний край сражений. Мобильные художественно-артистические коллективы для поднятия боевого духа давали концерты на призывных пунктах, заводах и фабриках города, в госпиталях. Благотворительные вечера и лотереи проводились актерами казанских театров, как для сбора денег на нужды обороны, так и для поднятия общего оптимистического настроя тружеников тыла и сельских жителей. Актеры и работники сцены дежурили в госпиталях, выполняя функции сиделок и санитаров, несли вахты противовоздушной обороны. Помимо этого, театры продолжали и свою основную, сценическую деятельность, включая в свой репертуар пьесы, главными мотивами которых были патриотизм, гуманизм и дружба народов. Все ресурсы театров города были отданы общенародному делу - делу борьбы за победу над фашизмом.
Документальная повесть о Герое Советского Союза Георгии Лашине, который совершил в годы Великой Отечественной войны более 200 вылетов на разведку в глубокий тыл врага, сфотографировав 6 столиц мира.
Дуглас А-20, более известный у нас под названием “Бостон”, являля самым распространенным в советской авиации иностранным бомбардировщиком. В годы Великой Отечественной войны их у нас было больше, чем В ВВС армии США - в нашу страну по ленд-лизу поставили около 3000 машин. Его применяли и на суше, и на море. “Бостон” служил и ближним бомбардировщиком, и торпедоносцем, и тяжелым истребителем и скоростным транспортным самолетом. В вооруженных силах других стран его боевое применение также было довольно обширным, но никогда не достигало таких масштабов, как в СССР. Еще несколько лет после окончания войны “Бостоны” находились в рядах ВВС, морской авиации и гражданского воздушного флота.
Книга посвящена действиям советской и немецкой истребительной, штурмовой и бомбардировочной авиации в 1941-1945 гг.
Автор анализирует оперативное искусство советских и немецких ВВС, их тактику уровень подготовки авиационного командования и летного состава, технические данные самолетов, их вооружение, пилотажные и эксплуатационные свойства.
Книга будет интересна как специалистам, так и любителям военной истории.
Статья посвящена выявлению и систематизации приёмов психологического анализа в поэзии Анатолия Аврутина о Великой Отечественной войне. А. Ю. Аврутин - современный русскоязычный поэт Беларуси. Его творчество снискало широкую известность и на Родине, и далеко за её пределами. Художественное наследие А. Аврутина демонстрирует как преемственность традиций советской литературы, так и индивидуальные когнитивные и стилевые подходы к постижению и воплощению военного прошлого. Историческая правда о Великой Отечественной войне многогранно и многоаспектно репрезентуется в лирике автора: А. Аврутин осмысливает войну и как социальный, и как экзистенциальный феномен, изображает судьбу отдельной личности в контексте исторического пути нации и народа. При этом социальные закономерности соотносятся с народными эсхатологическими представлениями о природных циклах умирания и возрождения, когда сам факт гибели становится залогом возрождения жизни, её продолжения. Психологическая глубина военной поэзии А. Аврутина детерминирована спецификой пространственно-временного континуума произведений, особенностями организации лирического сюжета, библейской и мифологической цитацией, фольклорными стилизациями. Поэт исследует духовный диапазон участников и очевидцев войны от расчеловечивания до образцов моральной стойкости и силы духа, затрагивает ранее табуированные темы, реконструируя психологическую логику предательства. Интертекстуальная основа ряда стихотворений имплицирует национальный культурный код, свидетельствующий о том, что историческая память о войне трансформируется в память генетическую, определяя актуальную аксиологическую ориентацию русского и белорусского народов на сохранение идеалов добра, справедливости, веры и любви.
Актуальность и научная новизна исследования определяются важностью тематики Великой Отечественной войны для нашего государства, а также наметившимися тенденциями пересмотра роли и характера партизанского движения, способными привести к искажению исторической правды. Среди территорий, внесших особый вклад в победу над фашизмом, выделяется Брянский край, как регион наиболее интенсивного партизанского движения на территории РСФСР, принявшего всенародный характер и отличавшегося искренним желанием прогнать оккупантов с родной земли, направляемым и поддерживаемым правительством страны. Создание партизанского движения было жизненно необходимым в виду неудачно складывающихся военных действий на начальном этапе войны. Однако как центральные, так и местные органы власти допустили ряд ошибок в организации системы управления партизанской борьбой в 1941 г., вызванных непониманием ее специфики и стремлением превратить партизан во вспомогательные части регулярной армии. Это привело к фактически автономному развитию партизанского движения до середины 1942 г., когда эффект стихийности преобладал над организованностью, а наибольшую работу по унификации партизанской борьбы проводили органы НКВД. С организацией Центрального и Брянского штабов партизанского движения процесс упорядоченности народной борьбы стал набирать обороты, что привело, в конечном итоге, к подчинению партизан централизованному руководству к 1943 г. В исследовании рассматривается специфика организационных мероприятий партии и правительства и их конкретное влияние на развитие партизанского движения на разных этапах войны, а также борьба различных тенденций в системе управления партизанами, которые воплощали армейское и партийное руководство, а также органы госбезопасности.