SCI Библиотека

Предметом настоящего исследования является феномен юрислингвистической дивергенции, рассматриваемый в контексте правотворческой деятельности как составная часть реализации государственной языковой политики. Основное внимание сосредоточено на правовой терминологии, которая служит средством выражения культурной и правовой идентичности и одновременно подлежит нормативному регулированию в условиях расширяющегося международного правового взаимодействия. Особый интерес представляет механизм институционального закрепления языковых требований к нормативным правовым актам, включая правовую регламентацию процедур лингвистической экспертизы. Исследование охватывает широкий круг вопросов, связанных с соотношением языка и права: от понятийной точности и терминологической согласованности до стилистической выразительности и синтаксической организованности правовых формулировок. На первый план выходят проблемы трансформации правовой системы в условиях технологического прогресса, в том числе необходимость соотнесения терминологической суверенности национального права с унификационными тенденциями международного правопорядка. В исследовании используется дедуктивный метод, позволяющий выстроить анализ от общетеоретических положений о соотношении права и языка к конкретным проявлениям юрислингвистической дивергенции в правотворческой практике. Научная новизна исследования заключается в теоретической разработке концепта юрислингвистической дивергенции как самостоятельного феномена правотворческой деятельности, направленного на институциональное обеспечение языковой идентичности национального законодательства. Впервые выделены структурные признаки дивергентного подхода, позволяющие отграничить его от лингвистической экспертизы, рассматриваемой преимущественно как техническая процедура. Установлено, что юрислингвистическая дивергенция представляет собой осознанную стратегию приоритетного использования русскоязычной правовой терминологии в рамках государственной языковой политики. К числу основных выводов относятся: необходимость перехода к системному подходу при языковом оформлении нормативных правовых актов; развитие образовательных программ по подготовке специалистов в области юрислингвистики; разработка практико-ориентированных рекомендаций, обеспечивающих баланс между юридической точностью и языковой выразительностью правовых текстов; а также повышение ясности и доступности законодательства как условия его легитимности и эффективности.

Предметом исследования данной статьи являются отношения в сфере применения современных геномных технологий, которые могут быть основанием для возникновения такого негативного явления, как дискриминация по генетическим признакам. В статье анализируется, как развитие современных технологий в сфере биологии и медицины влияет на изменение общественных отношений в трудовой сфере, в сфере страхования, спорта и иных сферах общественной жизни, в которых может возникнуть генетическая дискриминация. Стремительный темп изменений, связанных с новыми технологиями, ставит перед обществом и государством задачи противодействия новым рискам, возникающим в этой связи. Обеспечение равенства и недискриминации во всех сферах общественных отношений является важной задачей государства, которая должна быть реализована путем закрепления в национальном законодательстве необходимых дозволений и запретов. При написании статьи использованы общенаучные методы анализа и синтеза, позволившие выявить сущностные характеристики такого явления, как генетическая дискриминация. С помощью методов сравнения и интерпретации проанализированы правовые подходы к ее запрету на международном уровне и в законодательстве отдельных стран. Автор приходит к выводам, что генетическая дискриминация может проявляться как явно, так и в скрытой или косвенной форме, в различных сферах общественной жизни и по своей сути является явлением неоднородным. Эффективное противодействие ей правовыми средствами требует разработки соответствующих мер в самых различных отраслях законодательства - гражданского, трудового, административного, информационного, медицинского и других. Необходимо также проведение исследований для уяснения вопроса - является ли генетическая дискриминация отдельной формой дискриминации со своими особенностями и основанными на них мерами противодействия, или сходна с дискриминацией, с которой сталкиваются инвалиды или хронически больные люди. Важным аспектом использования генетических данных является проблема обеспечения надлежащего баланса между защитой индивидуальных прав граждан и обеспечением публичных интересов, таких как контроль над преступностью и иммиграцией, обеспечением национальной безопасности, а также обеспечением розыска без вести пропавших лиц. Для профилактики возникновения новых форм генетической дискриминации совершенствование законодательства, направленного на ее предупреждение, должно происходить во взаимосвязи с развитием законодательства, регулирующего создание и применение современных генетических технологий.

В статье рассматривается молодежный парламентаризм в России как политический феномен и институциональная форма артикуляции интересов молодежи. Несмотря на тридцатилетний период функционирования молодежных парламентских структур, в политической науке отсутствует единый подход к пониманию их сущности, целей и задач, что обуславливает теоретическую и практическую значимость данного исследования. Актуальность исследования определяется противоречием между институциональным оформлением молодежных парламентских структур и недостаточной теоретической разработанностью концепции молодежного парламентаризма. Объектом исследования выступает молодежный парламентаризм как политический институт и форма политического участия молодежи. Предметом исследования являются сущностные характеристики, цели и задачи молодежного парламентаризма в современной России. Целью статьи является формирование целостной теоретической концепции молодежного парламентаризма на основе анализа существующего аналитического опыта и практики функционирования молодежных парламентских структур в России. Методология исследования основана на социентальном неоинституционализме. Методологический аппарат включает комплексный подход, объединяющий количественные и качественные методы, такие как масштабный онлайн-опрос, глубинные экспертные интервью, фокус-группы, контент-анализ документов, а также методы сетевого анализа и включенного партисипативного наблюдения. Исследование формирует целостную теоретическую концепцию молодежного парламентаризма как политического института и формы участия молодежи, основанную на тридцатилетнем российском опыте. Выявлена дуальная природа феномена в качестве субъекта и объекта политического процесса. Подчеркивается значимость молодежного парламентаризма как механизма вовлечения молодого поколения в политическую жизнь и формирования соответствующей политической культуры. Предложенный оригинальный подход рассматривает молодежный парламентаризм через призму сетевых взаимодействий между различными акторами молодежной политики. Исследование выявило необходимость цифровой трансформации и идеологического осмысления для дальнейшего развития этого института. Отмечается эволюция молодежного парламентаризма от стадии эксперимента и институционального оформления к фазе сущностного осмысления в контексте трансформации политического участия и гражданской активности в цифровую эпоху, когда традиционные формы демократического представительства дополняются новыми практиками вовлечения.

В статье рассматривается геймификация политики, процесс внедрения игровых элементов и механик в политическое пространство, а также использование видеоигр как инструмента влияния на общественное мнение. Предметом исследования являются видеоигры как социокультурный и политический феномен, их роль в формировании общественного мнения и политического просвещения. Цель исследования заключается в изучении роли видеоигр как инструмента влияния на общественное мнение. Авторы стремятся выявить механизмы геймификации политики, оценить потенциал видеоигр в манипуляции общественным сознанием, а также спрогнозировать некоторые тенденции развития данного социокультурного феномена. Задачи исследования включают анализ теоретических аспектов геймификации политики, исследование видеоигр как инструмента политических коммуникаций, оценку их образовательного потенциала и разработку рекомендаций для продвижения национальных интересов. Основная гипотеза исследования заключается в том, что видеоигры являются не только развлекательным продуктом, но и инструментом влияния на общественное мнение, способным к манипуляции сознанием, политическому просвещению и сохранению исторической памяти. Методологической основой исследования является теоретический анализ отечественных и зарубежных исследований, посвященных общественному мнению и геймификации политики. Используются качественные методы, включая кейс-стади (при анализе случаев с видеоиграми). Источники включают академические статьи, статистику игровой индустрии, официальные нормативные-правовые акты и заявления российских властей о регулировании индустрии видеоигр. Научная новизна исследования заключается в комплексном анализе видеоигр как инструмента формирования общественного мнения и политического просвещения. В статье показано, что видеоигры содержат политические символы, образы и дискурсы, способные вовлекать игроков и влиять на их сознание. Мировой рынок видеоигр оценивается в 185 млрд долларов, а в России 88 млн человек старше 18 лет хотя бы раз пробовали играть в видеоигры. Кейсы, такие как “Black Myth: Wukong“ и “Бессмертная симфония”, демонстрируют образовательный потенциал видеоигр и их влияние на культурные предпочтения. В заключении отмечается, что видеоигры являются важным элементом современных политических коммуникаций и нуждаются в государственной поддержке для создания конкурентоспособных продуктов, особенно в условиях санкций. Рекомендуется развивать механизмы контроля за содержанием видеоигр и продолжать исследования их влияния на политические коммуникации.

Предметом исследования является правовая природа актов Конституционного Суда Российской Федерации, определяемая на основе доктринальных представлений о правовых актах и анализа практики органа конституционной юстиции. Для определения правовой природы актов Конституционного Суда автор обращается к признакам судебного прецедента, а также нормативного, интерпретационного и индивидуального правовых актов и на этой теоретической основе предлагает классификацию актов Конституционного Суда, позволяющую указать их место в системе источников права. Автор обращает внимание на то, что разнообразие видов решений Конституционного Суда не позволяет сделать вывод об одинаковой природе всех его актов. Даже одинаковые по форме решения Конституционного Суда могут иметь различное содержание и, как следствие, обладать разной правовой природой. Методологию исследования составляют формально-юридический (догматический) метод, методы дедукции и систематизации. Догматический метод использовался для анализа актов Конституционного Суда; метод дедукции - для переноса общих характеристик индивидуального, интерпретационного и нормативного актов на отдельные виды актов Конституционного Суда; метод систематизации - для упорядочивания актов Конституционного Суда по отдельным типам. Научная новизна исследования заключается в разработке типологии актов Конституционного Суда (индивидуальные правовые акты, интерпретационные акты и акты смешанной природы, обладающие чертами судебных прецедентов, интерпретационных, индивидуальных и нормативных правовых актов). Новизной обладает и вывод о том, что индивидуальные правовые акты Конституционного Суда не являются источниками права, интерпретационные акты Конституционного Суда являются вторичными источниками права, а смешанные акты Конституционного Суда являются первичными источниками права в той части, в которой они содержат формулировки общих норм права, вторичными источниками права - в той части, в которой они содержат правовые позиции (нормативное толкование), и не являются источниками права в той части, в которой они содержат формулировки индивидуальных предписаний.

Обеспечение прав и законных интересов участников декларируется назначением уголовного судопроизводства. Конституционным способом реализации назначения выступает оказание квалифицированной юридической помощи. Традиционно субъектом оказания этой помощи рассматривается адвокат. Однако с развитием уголовно-процессуальных отношений, появлением новых потребностей в этой сфере, расширяется и круг законных интересов, обеспечение которых должно осуществляться посредством оказания квалифицированной юридической помощи, но уже другими субъектами. Предметом исследования выступают уголовно-процессуальные отношения, затрагивающие права и законные интересы участников уголовного судопроизводства и оказание им в этой связи квалифицированной юридической помощи. Цель данной работы - доказать видовое разнообразие форм оказания квалифицированной юридической помощи и объективную необходимость развития уголовно-процессуальной правосубъектности нотариуса. Методологическая основа работы образована совокупностью традиционных обще- и частно-научных методов, включая диалектику, анализ, в том числе системный и статистический, синтез, сравнительно-правовой, формально-юридический и др. 1) идея о содержательном разнообразии форм и способов оказания квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве, включая отнесение к оказывающим ее субъектам не только адвоката, но и нотариуса; 2) выявлена закономерность в нотариальной деятельности, имеющая самое непосредственное отношение к уголовному судопроизводству: функции нотариуса носят как публично-правовой, так и частно-правовой характер, что обусловливает постановку задачи для дальнейшего исследования о возможности их конструктивного развития для достижения назначения уголовного судопроизводства; 3) дуалистическая сущность правового положения нотариуса в уголовном судопроизводстве обусловливает выдвижение тезиса о межотраслевом законодательном регулировании деятельности субъектов, оказывающих квалифицированную юридическую помощь в уголовном судопроизводстве, доказывается потребность в разработке уголовно-процессуального статуса нотариуса как субъекта оказания квалифицированной юридической помощи. Нотариус должен обладать преимуществами, сопоставимыми с особыми правилами, действующими в отношении адвоката. Предлагается внесение системных изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: новые пункты ст. 5: «14.1) квалифицированная юридическая помощь участникам уголовного судопроизводства» и «20.1) нотариус», с последующим их развитием в рамках самостоятельных статей уголовно-процессуального закона, включая определение уголовно-процессуального статуса нотариуса как субъекта уголовно-процессуальных отношений.

В условиях глобализации трансграничные коммерческие споры становятся все более многочисленными и сложными. До недавнего времени основными механизмами разрешения таких споров оставались прежде всего международный коммерческий арбитраж и национальные суды. Однако, с появлением международных коммерческих судов возникла необходимость изучения новых механизмов разрешения споров. Предметом исследования являются международные коммерческие (гибридные) суды как особая институция разрешения трансграничных коммерческих споров. Данное исследование ставит цель систематизировать и выявить особенности международных гибридных судов. Для этого проведен сравнительно-правовой анализ механизмов разрешения международных споров; рассмотрен вопрос соотношения режимов международных коммерческих судов и национального правопорядка; кроме того, выявлена проблема преюдициальности решений различных институтов; изучены цели создания гибридных судов. В рамках исследования наряду с методами синтеза и анализа применялись методы сравнительно-правового, формально-юридического и историко-правового анализа. Статистические данные арбитражных и судебных институтов за 2012-2025 гг. использованы в рамках эмпирической базы работы. Новизна исследования заключается в систематическом и сопоставительном анализе международных коммерческих судов, выявлении общих черт и отличий от международного коммерческого арбитража и традиционных национальных судов. Обоснована правовая природа международных коммерческих судов как гибридных механизмов, а также рассмотрены политико-экономические причины их создания в различных юрисдикциях. Рассмотрена проблема правовой интервенции общего права в юрисдикциях континентального права. По результатам исследования автор приходит к следующим выводам: международные гибридные суды представляют собой уникальные институции национального права с элементами международности; юрисдикционные особенности и политика в области права влияют на цели создания гибридных судов; гибридные суды некоторых стран имеют существенное влияние на правовую систему места их учреждения; определенные международные гибридные суды способствуют экспорту национального права; для продвижения собственных интересов и привлечения иностранного капитала, при создании гибридных судов России следует учесть опыт стран, не допустивших правовую интервенцию.

Введение. Идеология как категория политической философии в условиях цифрового общества не может определяться нейтрально и автономно от деятельности определяющего ее субъекта. Теоретический анализ. На примере конкретной системы взглядов показана неизбежность идеологичности и идеологизированности понятия «идеология». При рассмотрении учебника А. Г. Дугина «Философия политики» предпринята попытка выявить ту грань, за которой философское исследование выходит за критерии научной академической объективности и подчиняется задаче конструирования собственной мировоззренческой системы, включающей в себя авторский политический идеал. Доктринальный анализ настоящей работы показывае тэлиминацию концепта идеологии из его дидактических единиц, хотя традиционные программы данной учебной дисциплины ее содержат. Устанавливается доминирование широкого подхода к пониманию политической философии в данной работе, позволивший ее автору «растворить» идеологию в содержании политического и де факто отождествить идеологию и политику. В этом случае идеология теряет роль методологического концептуального инструмента и трансформируется в стихию живого мышления, что выявляют идеолога, направляющего свое интеллектуальное усилие на удержание пробабилистического характера политики как области максимальной реализации человеческой сущности.

Заключение. Отождествление идеологии и политики выступает способом дистанцирования от конкурирующих проектов философии политики, определения их в качестве не-сущностных и потому не соответствующих смыслу и предназначению политики.

Вопросы о правовом режиме недвижимых имущественных объектов религиозного назначения Русской Православной Церкви являются одними из самых актуальных как в церковно-правовой, так и гражданско-правовой науке, что определяет необходимость комплексного теоретического и практического осмысления общественных отношений, складывающихся по поводу таких объектов. Одной из существенных проблем, определяющих сложность регулирования имущественных отношений религиозных организаций, является неопределенность законодательной терминологии. Целью настоящей статьи является выявление соотношения понятий «имущество религиозного назначения», «имущество богослужебного назначения», «культовое имущество», в рамках правоотношений Русской Православной Церкви по поводу недвижимого имущества. Объектом исследования выступают имущественные отношения Русской Православной Церкви и ее канонических подразделений, зарегистрированных в качестве юридического лица по поводу недвижимого имущества. Предмет исследования - нормы действующего российского законодательства, регулирующие имущественные отношения религиозных организаций. Применяя при исследовании общенаучные (анализ, синтез, индукция, дедукция, аналогия и др.) и специально-юридические (формально-юридический, сравнительно-правовой) методы, автор приходит к выводу о невозможности определения выявленных имущественных категорий без учета внутренних установлений Русской Православной Церкви, а также должного уровня церковно-правовой культуры. С статье анализируются упоминаемые выше понятия и определяется их соотношение; выявляются признаки, открывающие возможность к отнесению того или иного недвижимого объекта к выявленным группам; формулируется определение понятия «имущество богослужебного назначения». Применяя при исследовании общенаучные (анализ, синтез, индукция, дедукция, аналогия и др.) и специально-юридические (формально-юридический, сравнительно-правовой) методы, автор приходит к выводу о невозможности определения выявленных имущественных категорий без учета внутренних установлений Русской Православной Церкви, а также должного уровня церковно-правовой культуры. Культовый характер недвижимого имущества религиозного назначения обуславливает его особый правовой режим, что определяет необходимость специального правового регулирования имущественных отношений, возникающих по поводу таких недвижимых объектов.

Компенсация морального вреда является основным способом защиты нематериальных благ и личных неимущественных прав граждан. В настоящей работе авторами исследуется совокупность норм гражданского законодательства, регулирующих основания и порядок компенсации морального вреда. Особое внимание уделяется подходу, заключающемся в том, что причинение вреда чувствам, эмоциям и переживаниям лица в результате нарушения его имущественных прав является самостоятельным деликтом, в связи с чем гражданин может предъявить отдельный иск о компенсации морального вреда, причиненного его чувствам, эмоциям и переживаниям. Как известно, содержанием морального вреда являются определенные негативные чувства, переживания, эмоции, находящие отражение в сознании человека. В связи с чем возникает правовая неопределенность: чувства - это предмет доказывания нарушенного права или отдельное охраняемое законом благо, которому может быть причинен вред? В качестве методологии авторы используют компаративистику подходов к возмещению морального вреда по нарушениям имущественных прав в практике Верховного Суда Российской Федерации и Конституционного Суда Российской Федерации. Авторы приводят точку зрения, согласно которой чувства являются отдельным благом, которому может быть причинен вред, в связи с чем актуализируется необходимость выделения самостоятельного деликта. Для подкрепления авторской позиции в качестве примера выступает Постановление Конституционного Суда Российской Федерации, в котором Суд акцентирует внимание лишь на вреде достоинству личности, причиненном в результате нарушения неимущественного права собственности, совершенно игнорируя нематериальные блага в виде чувств, которым также был нанесен ущерб. Авторы не согласны с позицией Конституционного Суда и формулируют свою позицию, согласно которой причинение вреда чувствам, эмоциям и переживаниям лица в результате нарушения его имущественных прав является самостоятельным деликтом, в связи с чем гражданин может предъявить отдельный иск о компенсации морального вреда, причиненного его чувствам, эмоциям и переживаниям.