SCI Библиотека

Статья посвящена сравнительному анализу попыток онтологического освоения проблемы Ничто, представленных в оригинальных философских системах великих немецких философов Лейбница и Хайдеггера, оказавших огромное влияние на развитие традиции западной метафизики. В статье показано, что несмотря на кардинально различающиеся предпосылки и стратегии мышления, а также явную противоположность стилей философствования - ясность и обоснованность аргументации Лейбница против текучести и герменевтического «вопрошания» Хайдеггера - в ходе их философских поисков предельных основ Бытия можно обнаружить не лежащие на поверхности точки пересечения в их размышлениях о природе и статусе негативности. Автор подробно рассматривает методологические стратегии “промысливания” Ничто и выявляет схожие интуиции в понимании концептуального содержания и философского статуса категории Ничто. Методологическую основу исследования составили сравнительно-исторический и герменевтический методы, а также контент-анализ и метод экзистенциальной аналитики. Новизна исследования заключается в выделении конкретных точек пересечения Лейбница и Хайдеггера в философском дискурсе о природе негативности. Особо подчеркивается, что несмотря на различие стилей философствования и рассмотрения Ничто через разные отношения («Ничто - Бог», «Ничто- сущее», «Ничто - Бытие», «Ничто- Dasein»), мы имеем дело с «неприсутствующим присутствием Ничто», где последнее предстает не как отрицание или «лишенность», а наполняется позитивным содержанием. Схожесть философствования Лейбница и Хайдеггера, традиционно относимых к разным философским течениям, проявилась также в их поисках новых терминов при попытке реформирования языка традиционной метафизики. Показано, что историко-философский схематизм с его «-измами» и «-логиями» не всегда продуктивен, т. к. упрощает и затеняет некоторые не лежащие на поверхности аспекты, важные для понимания идей того или иного философа. Так идейная близость систем Лейбница и Хайдеггера обнаруживается в том числе и в той страстности, с которой они философствуют. Проникая различными методами в историю метафизики в поисках ответа на вопрос «Существует ли несуществующее?», они тем самым поддерживают и развивают историческую традицию метафизики, как «philosophia perennis», обращаясь с ней как с вечным настоящим.

Цель данного исследования - проанализировать некоторые особенности культурно-языковой личности современного китайского учащегося, проявляющиеся в использовании молодежных сленговых выражений. Научная новизна предлагаемого подхода заключается в том, что изучение молодежного сленга становится частью работы по составлению суммарного портрета культурно-языковой личности современных китайских студентов в российских и китайских вузах. Сленг не просто отражает специфические черты культурно-языковой личности, но и во многом определяет ее уникальность и сложность. Материалы и результаты включенного наблюдения были проанализированы с точки зрения отражения в них национального менталитета современных китайских учащихся, который проявляется в выборе определенных речевых выражений, психофизиологических характеристиках, а также в ценностных доминантах поведения. Методами исследования послужили анализ релевантных материалов (подходящей выборки лексики из электронного китайско-русского словаря, а также теоретических статей) и включенное наблюдение. В ходе исследования делается вывод о том, что особенности культурно-языковой личности китайских студентов проявляются через ценностные доминанты, отраженные в сленге. Основным критерием отбора сленгизмов было выражение следующих важнейших ценностных установок китайских студентов - степени зависимости от коллектива, степени проявления личности на занятиях, искренности в отношении с преподавателями, отношения к еде, отношения к труду, отношения к желаемой профессии после окончания вуза, отношения к жизни. Указанные доминанты, связанные с аксиологическим измерением национального образа мира, во многих аспектах определяют речевое поведение студентов, в котором сленг становится одной из наиболее экспрессивных форм выражения того, как ценностное ядро культуры переживается и интерпретируется сознанием современной молодежи.

Статья посвящена рассмотрению особенностей бытования современных систем культурно значимых визуальных образов, в том числе художественных, воплощающих наиболее важные нормативные интерпретирующие императивы, заданные гештальтом постправды. Методологическим основанием исследования выступают феноменология и постструктурализм. В статье рассмотрены факторы существования актуальной визуальной культуры, обращено внимание на последствия иконического поворота в академическом интеллектуализме, акцентируется массовая трансформация понятийного мышления в клиповое. Также в статье анализируется общая логика существования медиасферы, рефлексируется ее выстроенность вокруг сверхзадачи манипулирования общественным сознанием через выстраивание перед потребителями информационного контента таких визуальных рядов, которые, вызывая у людей определенный эмоциональный отклик, заставляли бы их поступать нужным образом. Отмечается уникальность культурного контекста, в котором в наши дни существует искусство в целом, указываются специфические черты современных визуальных художественных образов, раскрывается технологический аспект их существования. Демонстрируется предопределенность эстетического шока в качестве единственной формы воплощения подлинно художественного содержания, выступающей как маркером глобальной культурной провокативности, так и одним из определяющих механизмов конструирования новых общественно значимых смыслов. Раскрывается роль условного современного художника как человека, который всегда включен в игру символических демонстраций, благодаря которым актуализируются псевдобытийные смыслы постправды. Показывается возможность отождествления художественного и политического. Делается вывод о влиянии исследования феномена цифровой визуализации на продвижение в понимании действующих культурных процессов, а также общих эффектов гештальта постправды в области восприятия мира человеком.

Наряду с отечественными и зарубежными научными и художественными публикациями, одним из важнейших источников информации и путем к пониманию языка и культуры современного Китая являются китайские социальные медиа. В статье описана «Красная книжечка» - одна из самых популярных китайских интернет-платформ, где пользователи делятся своими мнениями, используя характерную для социальных медиа письменную форму живого разговорного языка, при этом их высказывания несут в себе элементы как современной, так и традиционной культуры Китая. Смешение в живом языке современности и архаики как отражение жизненного мира китайского социума в XXI веке является предметом культур-философского анализа; эта особенность современного китайского языка и культуры рассмотрена на примере концепта «трава». Понятие «трава» издревле было одним из важнейших в жизненном мире китайского этноса, на протяжении тысяч лет развивавшегося преимущественно как аграрная цивилизация. С позиций философии языка и философии культуры рассмотрены связанные с этим понятием метафоры, описывающие поведение пользователей популярной китайской интернет-платформы, прослежена связь этих выражений с описанием традиционного способа ведения сельского хозяйства. Выявлено отражение традиционной культуры Китая в виртуальной среде социальных медиа благодаря устойчивости жизненного мира, которая сохраняется и во времена технологических революций. Дополнительно подчеркнута роль метафоры как универсального познавательного инструмента, присущего различным культурам. Вместе с тем автор отмечает сопротивление быстрым технологическим изменениям, которое демонстрирует традиционный способ мышления, воплощенный в языковой картине мира древнейшей из ныне существующих цивилизаций.

В статье рассматривается железная дорога как результат материального и идеального конструирования. Материальное конструирование представлено как формирование железной дороги в качестве материализованного (вещественного) объекта. Дано краткое описание эволюции изобретений, лежащих в основе работы железной дороги, - колеса, колейной дороги, паровой машины, обозначен в качестве ключевого первый этап становления железной дороги - создание паровозов Р. Тревитика, Дж. Стефенсона, открытие Ливерпульско-Манчестерской железной дороги. Обозначена эволюция локомотивов, вагонов, железнодорожной инфраструктуры, сделан вывод о формировании железной дороги как материального объекта со сложной структурой и эффективным функционированием. Идеальное конструирование описано как наполнение материального объекта смысловым содержанием в процессе обыденного и художественного познания. Показано, как обыденный образ железной дороги формировался в процессе непосредственного взаимодействия человека с железнодорожным транспортом и фиксировался в дневниках, письмах, газетных заметках. На основе анализа данных источников, в определенном количестве доступных в сети Интернет, выявлены некоторые варианты семантизации железной дороги - персонификация в образе железного коня, уподобление хтоническому существу, осмысление значения (позитивного или негативного) для человеческого общества, культуры. Осмысление железной дороги в рамках художественного познания происходила по трем ключевым направлениям - технический объект, дорога/путь, дом. На примерах произведений литературы, живописи, графики, музыки, киноискусства раскрыто содержание данных концептов - образ железной дороги представлен как воплощение идей техницизма и антитехницизма, как символ жизненного пути, символ дома как антропологического и социокультурного пространства.

Статья посвящена анализу звукового образа в качестве структурного компонента культурной памяти, данной в разрезе проблематики трудного наследия. Экспликация роли звука в конструировании коллективного памятования о травматическом переживании проводится на примере вскрытия звуковых паттернов в кинокартинах, репрезентирующих сталинские репрессии. Соответственно, предметом настоящего исследования будут являться звуковые ландшафты, запечатленные в киноязыке, через которые опыт коллективной травматизации нам явлен. В качестве предпосылочного замечания автором выявляется скудная представленность работ, эксплицирующих роль звука в конструировании феноменов надындивидуального памятования, и ставится задача преодолеть визуально-центрический подход в исследованиях трудного наследия. Под трудным наследием предлагается понимать форму культурной памяти, порожденную травмой, которая является полем битвы двух разнонаправленных сил: официальной риторики, вытесняющей память о травматичном опыте как угрожающую коллективной идентичности, и сберегающего дискурса, указывающего на опасность забвения. Данная статья представляет собой попытку выявить, как этот противоречивый характер вопрошания о прошлом репрезентирован через звук. Для систематизации общих акустических паттернов, обнаруживаемых в звуковом полотне исследуемых кинокартин, автором используется метод компаративного анализа, позволяющий сравнить разнородные фонические компоненты и выделить группы признаков, переходящие из одной картины в другую и организующие аудиальное пространство фильма. Метод семантического анализа киноязыка применяется для выявления механизмов приписывания смысла определенным звуковым предметностям. На основании сравнительного анализа автором вычленяются ключевые особенности, объединяющие звуковой ландшафт рассматриваемых кинокартин. Во-первых, расслоение аудиального поля на дихотомичные грани: музыкальную гармоническую организацию, олицетворяющую унифицирующую властную риторику, и шумовую, полифоническую дезорганизацию, воплощающую отказ от затушевывания и стирания прошлого. Во-вторых, разница в звуковой репрезентации темы репрессий в кино эпохи перестройки и современных фильмах, обусловленная сменой политической ориентации в отношении к событиям прошлого. Автором подчеркивается, что наличие таких особенностей опирается на существующие механизмы маркировки властных инстанций и подчиненных им групп полярными звуковыми характеристиками. Делается вывод о том, что через рассмотрение звуковой фиксации прошлого можно обнаружить те смысловые нюансы, для которых не нашлось места в визуальных и письменных источниках, опирающихся на рассудочную артикуляцию.

Эпоха Просвещения характеризуется страстными околонаучными дискуссиями, в которых участвовали не только ученые, но и представители самых различных общественных кругов. Такие науки, как физика и астрономия, становятся увлечением и развлечением, в домашних условиях ставятся научные эксперименты, на проведение которых приглашают друзей и знакомых, организуются любительские научные курсы. В статье освещается, как отразились эти процессы в живописи XVIII столетия. Наука рассматривается не только в качестве распространенного сюжета в произведениях изобразительного искусства, но и как сила, способная влиять на художественную теорию и практику. Предметом исследования стало и сосуществование форм научного, религиозного и «мифологического» мышления, поскольку в означенную эпоху все эти формы оставались актуальными, несмотря на опосредованность последней из них. Привлечен широкий визуальный материал, позволяющий увидеть увлечение и даже любование наукой как общеевропейскую тенденцию, к которой была приобщена и Россия. Методология исследования предполагает сочетание социологического подхода, а также разнообразных методов, используемых в искусствоведении. Необходимость работы с оригинальными тестами XVIII века подразумевала использование источниковедческого анализа. Исследователи, особенно зарубежные, проявляли интерес к теме взаимодействия искусства и науки, однако полномасштабного исследования на эту тему до сих пор не было осуществлено. Данная статья, хотя и не претендует на полноту, однако затрагивает весьма значимые и пока малоизученные темы. Автору удалось показать многообразие аспектов отражения научной сферы эпохи Просвещения в зеркале живописи. Демонстрируется, как интерес к науке помещал живописца в контекст постоянных исканий и приводил к неожиданным открытиям и результатам. Практически впервые привлекается внимание к тому, что в диалог искусства и науки были вовлечены очень многие мастера того времени, гораздо более многочисленные, чем кажется на первый взгляд, а понимание научной проблематики становилось признаком интеграции художника в европейскую культурную среду, симптомом его благополучной социализации.

Объектом исследования является образ истощенной лошади в китайской культуре. Он представляет собой настоящий художественный феномен, служа отражением самоощущения авторов, столкнувшихся с чувством отчужденности и несправедливости, изоляцией от социума, невозможностью получить помощь. Предметом является изображение худых скакунов в живописи итальянского художника католического вероисповедания Джузеппе Кастильоне, прибывшего в Китай ради миссионерской деятельности. Его нахождение внутри китайских земель пришлось на период сильного непринятия католичества в стране. В статье особое внимание уделяется использованию образа тощей лошади как метафоры, завуалированному способу передать субъективное восприятие сложившейся при дворе эпохи Цин ситуации. Истощенное животное рассматривается автором и как визуальное явление, обогащающее разнообразие персонажей картин, и как отображение философского рассуждения о взаимоотношениях человека с обществом. Ведущими методами исследования стали формально-стилистический и структурно-семантический виды анализа. С их помощью автор изучил композиционное построение, колористические особенности и смысловые аспекты анализируемых в статье фрагментов картины Джузеппе Кастильоне. Научная новизна исследования обусловлена незначительным количеством тематических публикаций в отечественном искусствознании. Можно обнаружить научные работы о культуре Китая, посвященные либо образу лошадей в целом, либо берущие во внимание исключительно творчество Джузеппе Кастильоне. Совместив анализ образа истощенной лошади как таковой и анализ картины “Сотня лошадей”, автор закрыл пробел в узкоспециальной искусствоведческой проблеме, аргументировав выдвинутые тезисы биографическими данными о художнике и историческими справками. Новые сведения углубляют знания о культурных особенностях китайского народа и могут служить подспорьем для дальнейших исследований специалистов-искусствоведов. Автор приходит к нескольким выводам. Во-первых, он обнаруживает конкретное философское значение образа истощенной лошади. Во-вторых, отмечает его устойчивость у разных творческих деятелей. В-третьих, раскрывает особенности судьбы Джузеппе Кастильоне на примере «Сотни лошадей».

Предмет исследования заключается в том, что в статье предпринимается попытка создать суммарный портрет культурно-языковой личности китайского учащегося в современных российских вузах. Связь китайской культурно-языковой личности с архетипическими элементами национального образа мира определяет ее константные составляющие при всех изменениях индивидуальных свойств и качеств. При этом существующие эксплицитные или имплицитные стереотипы могут являться лишь частью обобщенного портрета. В основе китайской культурно-языковой личности лежит свойство, которое часто формулируется китаеведами как витализм. Виталистичность современной китайской аудитории исследуется в связи с такими феноменами, как «гелотоцентризм» и «фагоцентризм», восходящими к традиционной китайской картине мира. «Гелотоцентризм» позволяет понять, почему смех становится одной из доминант психологической атмосферы в аудитории, а также выявить эффективность «смеховой дидактики» на различных этапах обучения. В ходе исследования были использованы разнообразные методы, включая наблюдение, анализ литературы, историко-литературные исследования, сравнительный и дискурс-анализ. «Фагоцентризм» - это не просто «наполнение желудка», но своеобразная форма обладания высшим знанием, ментальная «ориентация в пространстве Бытия». Кроме того, для китайцев, живущих в России, еда - один из самых действенных способов решения проблем адаптации и снятия психологического стресса. Актуальность исследования определяется новизной подхода, поскольку новизна показывает, что фаготерапия и гелототерапия рассматриваются как важнейшие модусы человеческого бытия, подчеркивается их значительная роль в философии образования. Прослеживая связь между историей китайской культуры и ее современным состоянием в аспекте международного образования, исследование демонстрирует, что ассоциативно-симпатическое мышление напрямую связано с виталистическим восприятием мира. Витализм, в свою очередь, предполагает «холизм» как интегральную форму освоения действительности.

Исследование посвящено культурно-философскому анализу духовных дневников, оформленных в форме писем к наставнику, и их роли в личностных экзистенциальных переживаниях автора. В условиях современной цифровой культуры, где личная коммуникация нередко превращается в публичное самовыражение, духовные дневники, основанные на диалоге с Другим, предлагают альтернативный подход к саморефлексии. Такой дневник направлен на углубление внутреннего диалога, помощь в обретении целостности и снижение тревожности через взаимодействие с метафизическим Другим. Объектом исследования является дневниковый дискурс как способ личностного взаимодействия, а предметом - коммуникативные и психолингвистические изменения, происходящие в процессе ведения таких записей. Исследование основывается на коммуникативном, нарративном и дискурсивном анализе текстов, позволяя выявить, каким образом духовные дневники могут способствовать личностным трансформациям и улучшению состояния автора. Методологический подход включает коммуникативный, нарративный и дискурсивный анализ дневников. Метод коммуникативного анализа фрагментов дневниковых рукописей, позволил прийти к выводу о жанровых особенностях и типе коммуникации (модель “Я-Ты” коммуникации)Метод дискурсивного анализа позволил сосредоточиться на исследовании метафизического пространства между автором дневника и адресатом согласно траджициям суфийской коммуникативистики. Научная новизна исследования заключается в критическом рассмотрении понятия автокоммуникации, введенного Ю. Лотманом, в свете диалогической философии М. Бубера и теории коммуникативного действия Ю. Хабермаса. В отличие от постмодернистской концепции автокоммуникации как модели «Я - Я», в статье предлагается интерпретировать духовные дневники как модель «Я - Ты» коммуникации. Духовный дневник способствует восстановлению внутреннего диалога и преодолению чувства изоляции. Авторы таких дневников, взаимодействуя с метафизическим Другим, ощущают снижение тревожности и усиление внутренней целостности, что улучшает их реальные социальные связи. Результаты исследования подчеркивают значимость дневников в форме писем к наставнику для междисциплинарных исследований в психологии, филологии и религиоведении. В ходе исследования было установлено психокоррекционное воздействие дневников в форме писем к наставнику или наставнице. В статье показано, что подобные тексты, формирующие коммуникативное пространство взаимодействия с метафизическим Другим, помогают автору обрести устойчивость и внутреннюю опору, дают новый эмоциональный и коммуникативный опыт