SCI Библиотека

Бывает ли так, что вы говорите «да», когда хотели бы сказать «нет»? Соглашаетесь ли вы на то, что вам не по душе, лишь бы избежать конфликта? Мучаетесь и медлите, прежде чем принять решение? Жалеете, что приняли его?

Хотели бы вы на все эти вопросы ответить отрицательно? Хотели бы выражать свои желания спокойно и открыто? Уверенно отвечать на требования и критику?

С этой книгой вы сможете сделать это. Вы узнаете, как избавиться от страха, обрести уверенность в себе и повернуть свою жизнь в нужном вам направлении.

Эта книга научит вас, как изменить свое поведение и стать хозяином своей судьбы, как начать жить полной жизнью и быть счастливым.

Управляйте своей жизнью, живите так, как этого хотите вы!

Книга предназначена для широкого круга читателей.

В книгу входят работы выдающегося британского антрополога, основоположника функционализма в антропологии и социологии Бронислава Каспара Малиновского (1884–1942). Основываясь на многочисленных полевых исследованиях, Малиновский дает живое описание знаний и навыков, обычаев, интеллектуального творчества жителей Трофианского архипелага, помогая читателю глубже понять их мировоззрение и увидеть глубинные мотивы их поведения.

Книгу открывают предисловие Р. Реафилда и аналитические статьи И. Стренски и К. Леви-Строса, которые раскрывают значение научного вклада Б. Малиновского.

Книга может быть полезна историкам культуры, религиоведам, философам и всем тем, кто интересуется истоками человеческой цивилизации.

Судьба Леонардо-ученого трагична. Он принадлежит к числу тех гениев, научное наследие которых стало известно и в целом и в деталях лишь долгое время спустя после их смерти. Лишь в отдельных случаях можно проследить непосредственное влияние идей Леонардо на последующее развитие науки. Но именно в свете дальнейшего развития выяснилось все величие его гения: наука последующих веков заново открывала то, к чему приближалась мысль Леонардо — ученого и изобретателя. Современники не могли оценить его должным образом. Без преувеличения можно сказать, что только в наши дни это сделалось возможным. Леонардо- живописца прославляли на протяжении столетий. Иное дело — Леонардо-ученый. Научное наследие Леонардо оставалось неизвестным и неоцененным во всей полноте. Крупнейшие открытия Леонардо да Винчи были заживо похоронены в рукописях, написанных трудно читаемым зеркальным письмом. Смелые технические замыслы Леонардо не получили осуществления в его время. Научные работы его были надолго забыты. Рукописи распылились, частично погибли. Леонардо не оставил учеников, не оставил школы. И, тем не менее, именно Леонардо является одним из основоположников нового экспериментального естествознания. Распределение текста на странице рукописи часто обусловлено случайными причинами; недостаток места заставлял Леонардо переходить на поля или дописывать текст на верху страницы. В настоящем издании не было необходимости отражать подобные случайности. Точно так же упрощены ссылки на столь же случайно распределенные чертежи и рисунки: «верхний рисунок», «нижний рисунок» и т. п. Зубов сохранил, однако, вкрапленные в текст самого Леонардо указания вроде: «переверни страницу» или «прочитай написанное на полях». Переводчик также попытался сохранить и по-возможности разъяснить все своеобразие научной терминологии Леонардо.

Пафнутий Львович Чебышев принадлежит к числу величайших математиков XIX века. Трудами Чебышева, столь многочисленными и столь разнообразными по тематике, созданы новые направления в математическом анализе и проложены новые пути, позволившие решить труднейшие задачи большой давности, не поддававшиеся усилиям его предшественников. Щедро рассеянные в сочинениях Чебышева и зачастую гениальные идеи еще далеко не исчерпаны и до сих пор продолжают оказывать глубокое влияние на развитие математических наук.

Но все же настоящий прорыв в изучении древнеегипетской письменности произошел после завоевания Египта Наполеоном, когда было открыто огромное количество древнеегипетских памятников культуры. Главенствующую роль в расшифровке иероглифов сыграло нахождение в 1799 г. Розеттского камня, на котором был высечен текст, написанный с помощью трех языков. Сопоставление этих текстов дало возможность ученым более близко подойти к тайне расшифровки иероглифов, однако расшифровать удалось только некоторые имена царей, которые на египетских текстах изображались в т. н. картушах, смысл же основного текста оставался неясным. Все это продолжалось до тех пор, пока к исследованиям не приступил уже довольно известный к тому времени французский ученый-египтолог Жан-Франсуа Шампольон. Благодаря усилиям Шампольона человечеству сделались доступными бесчисленные документы всей египетской древности. Всего за десять лет работы ученому удалось сделать то, над чем его предшественники ломали голову вот уже более полутора тысячелетий. К сожалению, ранняя смерть от туберкулеза не дала ученому возможности увидеть всю значимость своего открытия для человечества, однако в наше время он по праву считается главным открывателем древнеегипетской письменности.

Джагдиш Чандра Бос — один из основоположников материалистического учения о раздражимости растений. Как отмечает К. А. Тимирязев, его труды «знаменуют новую эпоху в мировой науке». Классические исследования Боса в области биофизики и физиологии растений открыли новые явления в жизни растений. Он, по существу, первый наиболее глубоко и детально исследовал биоэлектрические явления в растениях и установил закономерности их изменения. Дж. Ч. Босом написано много работ по физике, биофизике и физиологии растений. Его исследования по раздражимости растений стали классическими. В подборе материалов, составлении и оформлении этих трудов большую помощь оказали индийские ученые и лично директор Института им. Дж. Ч. Боса в Калькутте проф. д-р Дм. Бос.

Ампер подумал, что если магнит понимать как систему круговых параллельных токов, направленных в одну сторону, то спираль из металлической проволоки, по которой проходит ток, должна вести себя как магнит, т. е. должна принимать определенное положение под воздействием магнитного поля Земли и иметь два полюса. Опыт подтвердил предположения относительно поведения такой спирали под действием магнита, но не совсем ясны были результаты опыта, относящиеся к поведению спирали под действием магнитного поля Земли. Тогда Ампер решил взять для выяснения этого вопроса один-единственный виток проводника с током; оказалось, что виток ведет себя точно как магнитный листок. Таким образом, обнаружилось непонятное явление: один-единственный виток ведет себя как магнитная пластина, а спираль, которую Ампер считал в точности эквивалентной системе магнитных пластинок, вела себя не совсем как магнит. Пытаясь разобраться, в чем тут дело, Ампер с удивлением обнаружил, что в электродинамических явлениях спиральный проводник ведет себя точно как прямолинейный проводник с теми же концами. Из этого Ампер заключил, что в отношении электродинамических и электромагнитных действий элементы тока можно складывать и разлагать по правилу параллелограмма. Новые идеи Ампера были поняты далеко не всеми учеными. Не согласились с ними и некоторые из его именитых коллег. Несмотря на нападки своих научных противников, Ампер продолжал свои эксперименты. Он решил найти закон взаимодействия токов в виде строгой математической формулы и нашел этот закон, который носит теперь его имя. Так шаг за шагом в работах Ампера вырастала новая наука — электродинамика, основанная на экспериментах и математической теории. Все основные идеи этой науки, по выражению Максвелла, по сути дела, «вышли из головы этого Ньютона электричества» за две недели. С 1820 по 1826 год Ампер публикует ряд теоретических и экспериментальных работ по электродинамике и почти на каждом заседании физического отделения Академии выступает с докладом на эту тему. Эффект взаимодействия проводов с током

Книга Франклина «Опыты и наблюдения над электричеством» в значительной своей части представляет собой собрание его писем, адресованных члену Лондонского королевского общества Питеру Коллинсону и другим ученым. Многие из этих писем обсуждались на заседаниях Общества и передавались для публикации в издававшиеся Обществом «Философские труды» («Philosophical Transactions»). Письма научного содержания представляли собой в XVIII в. одно из обычных средств общения между учеными, и многие научные книги того времени облекались в такую форму.

Настоящий, второй том издания Лукреция заключает в себе материалы, освещающие поэму «О природе вещей» и дающие возможность оценить и понять ее и со стороны литературной и со стороны научно-философской. Материал этого тома разделен на три отдела: 1. Статьи, которые должны ориентировать читателя по отдельным вопросам, связанным с произведением Лукреция. 2. Комментарии к тексту поэмы. 3. Приложения, в которых дан греческий текст и русский перевод писем и фрагментов Эпикура и русский перевод фрагментов Эмпедокла. Греческий текст фрагментов Эпикура дан в основном по изданию Bailey.

Новое русское издание бессмертной поэмы Лукреция «О природе вещей» приурочено к редкому юбилею: 2000 лет со дня смерти Тита Лукреция Кара. По единственному сохранившемуся, хотя и не вполне достоверному свидетельству, Лукреций умер в 55 г. до н. э., т. е. 2000 лет тому назад, в возрасте 44 лет. Несмотря на непривычную отдаленность этого срока, особенно в истории науки, поэма Лукреция для современного читателя — специалиста-литературоведа, естествоиспытателя, философа и просто интеллигента — кажется в большинстве своих частей удивительно свежей и интересной, в отличие от многого другого, что нам оставила древность. Тайна этой необыкновенной жизненности дидактического произведения Лукреция кроется, конечно, прежде всего в глубоком родстве атомистических догадок античных атомистов, излагаемых в поэме, с современной наукой, в близости материалистической философии Эпикура — Лукреция к современному научному воззрению и, наконец, в высоких поэтических качествах поэмы. Изучение и издание поэмы Лукреция с давних пор монополизировано филологами по основаниям достаточным и очевидным. Однако несомненно, что поэма «О природе вещей» — не только великий литературный памятник, но одновременно важнейшее сочинение в истории естествознания, содержащее наиболее полное и мотивированное изложение одного из вариантов античного атомизма. Поэтому включение нашего издания поэмы Лукреция в серию «Классики науки» едва ли требует особых разъяснений.