SCI Библиотека

Одна из важнейших проблем, с которой столкнулась Россия после холодной войны при отстаивании своих национальных интересов, была связана с ее стремлением найти свое место в европейском порядке в условиях доминирования коллективного Запада и его институтов. Североатлантический альянс (Организация Североатлантического договора, НАТО) не только не был распущен после завершения миссии, ради которой он был создан, но и стал принимать на себя новые задачи ради удержания европейских союзников в орбите США. Среди механизмов, которые использует Вашингтон в этих целях, особую роль сразу после распада биполярной системы в Европе стал играть процесс постоянного расширения НАТО, в первую очередь за счет бывших союзников СССР по Организации Варшавского договора. В настоящей статье автор ставит двойную цель: выявить логику эволюции политики НАТО по расширению на восток и оценить ее последствия для самого альянса, а также проследить изменения в официальной позиции российской стороны в контексте реализации этой политики. В первом разделе статьи выделяются основные этапы расширения НАТО в постбиполярный период. Отмечается, что западные страны, рассматривая принцип «открытых дверей» как продолжение политики сдерживания в новых геополитических условиях и получая по мере его реализации конкретные военно-политические дивиденды, в определенный момент осознали невозможность быстрого принятия государств постсоветского пространства в НАТО и переключили внимание на регион Северной Европы. Во втором разделе анализируется реакция России на маневрирование альянса. Подчеркивается, что постепенно обеспокоенность российского руководства возможной маргинализацией страны в евро-атлантических институтах сменилась политикой силового противодействия принципу «открытых дверей», по мере того как альянс выходил за рамки зоны своей традиционной ответственности. В заключение автор приходит к выводу, что расширение НАТО оказало неоднозначное влияние и на систему европейской безопасности, и на сам альянс. С одной стороны, оно дало США новые возможности для проекции мощи и закрепления статуса гегемона в Европе. С другой стороны, целесообразность и эффективность такой политики на современном этапе ставятся под сомнение коллективным Западом, столкнувшимся с рядом серьезных вызовов как в Европейском регионе, так и за его пределами. В условиях этой неопределенности, по мнению автора, НАТО будет постепенно отказываться от принципа «отрытых дверей» в пользу более гибких форматов военно-политического взаимодействия со странами, не являющимися членами блока.

С постоянным ростом цифровизации и использовании всевозможных электронных платформ, любые данные оставляют за собой следы информации, которые касаются как общедоступных, так и специальных категорий данных. В статье рассматриваются проблемы защиты специальных категорий персональных данных в условиях цифровизации и растущих угроз безопасности информации. Анализируется нормативно-правовая база Российской Федерации, а также международные стандарты, такие как Общий регламент по защите данных, с целью выявления недостатков в защите данных высокой чувствительности, включающих сведения о здоровье, биометрии, политических и религиозных убеждениях. Предложен комплексный подход к совершенствованию механизма защиты этих данных, включающий технические и организационные меры, усиление правового регулирования, внедрение технологий шифрования, анонимизации, биометрической аутентификации и системы оценки рисков. Описаны пути повышения роли Роскомнадзора в обеспечении безопасности данных, в том числе через расширение его полномочий и ужесточение ответственности за нарушения. Методы исследования направлены на целостное и интегративное понимание проблемы, поэтому в ходе исследования был проведен анализ нормативно-правовых актов и существующих механизмов защиты специальных категорий данных, исследование технологических аспектов, используемых для обеспечения безопасности, а также оценка потенциальных угроз и слабых мест в процессе их обработки. Научная новизна заключается в разработке и внедрении инновационных подходов и технологий, которые обеспечивают более высокий уровень безопасности и конфиденциальности специфической информации, относящейся к личной жизни граждан. В условиях стремительного развития цифровых технологий и увеличения объемов обрабатываемых данных, защита персональных данных становится критически важной задачей для предотвращения неправомерного доступа, использования и распространения информации. Одним из ключевых аспектов научной новизны является адаптация существующих правовых норм к современным технологическим вызовам, что включает в себя разработку новых методов идентификации и аутентификации пользователей. Выводы исследования направлены на разработку рекомендаций для улучшения защиты конфиденциальной информации, способствующих адаптации национального законодательства к международным требованиям и эффективному противодействию угрозам безопасности в сфере персональных данных.

После окончания холодной войны в академической и экспертной среде развернулась широкая дискуссия относительно целесообразности сохранения военно-политических альянсов ввиду снижения интенсивности вооруженных конфликтов и минимизации вероятности возникновения крупных межгосударственных войн. Эти рассуждения, однако, столкнулись с новой постбиполярной международной реальностью, в которой стали активно формироваться новые союзы и коалиции, а старые объединения были подвергнуты реформированию и/или расширили членский состав. На практике государства не только продолжили рассматривать союзничество как важный инструмент внешней политики, но и стали активно разрабатывать новые формы союзов и коалиций. В этой связи цель настоящей статьи — выявление и оценка тенденций эволюции союзничества в период 1990–2010-х годов. Во-первых, авторы обращают особое внимание на снижение интереса ведущих держав к формализации союзнических отношений, которая всё больше воспринимается ими как излишнее обременение при стабильной конвергенции интересов. При этом исследователи отмечают, что ведущие державы в постбиполярный период придерживались разных подходов к союзничеству и коалиционному строительству: в то время как США укрепили трансатлантическое ядро (НАТО) в американоцентричной сети альянсов, опираясь при этом на более гибкие малосторонние форматы в других регионах мира, Россия, Индия и Китай в целом не стремились к расширению союзничества, а гарантии коллективной безопасности предоставляли избирательно. Вместе с тем указанные игроки, по мнению авторов, были едины в использовании асимметричных союзов в качестве не только инструментов сдерживания потенциальных противников, но и механизмов контроля над младшими партнерами в условиях борьбы за сферы влияния. Во-вторых, магистральной тенденцией в развитии союзничества является так называемое ритуальное союзничество, когда военно-политические обязательства включаются в повестку дня региональных интеграционных группировок скорее как дополнение к субстантивным вопросам сотрудничества. Наконец, в 1990–2010-х годах расширился спектр практических форматов союзничества: от традиционных приоритетов поддержания территориальной обороны фокус сместился в сторону проведения экспедиционных операций в составе коалиций, которые помимо собственно государств-партнеров включают и негосударственные патронажные сети. В заключение авторы отмечают, что крупные державы продолжат полагаться на комбинированные формы союзничества, при этом всё большее стратегическое значение будет приобретать борьба за лояльность последователей на фоне усиливающегося межгосударственного соперничества.

В условиях стремительной деградации и разрушения архитектуры международной безопасности, восходящей своими корнями еще к временам холодной войны, новое звучание приобретают проблемы контроля над вооружениями в целом и распространения ядерного оружия в частности. Возрастает потребность в поиске новых многосторонних форматов межгосударственного взаимодействия в этой области, которые позволили бы адаптировать существующие модели контроля над вооружениями к реалиям формирующегося полицентричного мирового порядка. Решение этой задачи в свою очередь требует тщательного осмысления исторического опыта взаимоотношений стран — участниц военно-политических блоков в годы холодной войны. В данной статье подробно рассмотрены три кейса, связанных с дискуссиями между союзниками по НАТО по вопросам запрещения испытаний ядерного оружия, подготовки Договора о нераспространении ядерного оружия и, наконец, переговоров о взаимном сокращении вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе. Показано, что во всех трех случаях решающий голос в выработке решений по проблемам контроля над вооружениями в конечном счете принадлежал США, но позиции их союзников по НАТО существенным образом влияли как на ход переговорного процесса, так и на содержание соглашений. В целом, по мнению автора, наиболее поучительным уроком дискуссий периода 1963–1975 гг. является то, что они показывают, чем оборачивается незнание уроков прошлого: игнорирование опыта переговоров межвоенного периода не позволило тогда реализовать все возможности многостороннего межблокового диалога по контролю над вооружениями. Сейчас этот урок становится актуальным как никогда.

Работа погружается в историю применения конституционного правила, запрещающего использовать в суде доказательства, добытые с нарушением закона. Автор достигает цель в выявлении системных противоречий в практике Верховного Суда РФ - баланс между буквой закона и поиском истины: когда формальные ошибки следствия «прощаются» ради установления виновности? С 2017 года суды стали отсеивать только доказательства с «существенными» нарушениями, оставляя лазейку, что предлагается именовать «принципом добросовестного нарушения». Однако граница между существенными и несущественными нарушениями, так и не была обозначена. Работа позволила отследить переход практики от жесткого формализма до гибкой системы оценки нарушений. Действующая практика не содержит четких критериев оценки существенности нарушений, что создает правовую неопределенность и не позволяет предугадать результат судейского усмотрения. Методология научной статьи основана на историко-правовом методе, сравнительно-правовом анализе, качественном контент-анализе. Автором предложено посредством Постановления Пленума ВС России закрепить классификацию критериев существенности нарушений, что также отражает новизну исследования. Такая система, по мнению автора, остановит «покровительство стороне обвинения»: судьи перестанут закрывать глаза на нарушения следствия, а обвиняемые получат предсказуемые гарантии. Чтобы идея заработала, нужно закрепить правила в новом постановлении Пленума, что станет мостом между теорией закона и судебной реальностью. Результаты исследования следует рассматривать как инструмент для реформы, что позволить достичь баланса между формализмом и объективной истиной. Дуализм между конституционным запретом и судебной практикой ставит под угрозу верховенство права, трансформируя процессуальные гарантии в инструмент гибкого обвинения. Для преодоления этих противоречий необходима систематизация нарушений через законодательное закрепление иерархического каталога, дифференцирующего их значимость.

Признание деяния преступлением является выражением признания общественной опасности такого деяния. Одним из деяний, запрещаемых УК РФ, является ограничение конкуренции (ст. 178 УК РФ). Конкуренция является основополагающей идеей рыночной экономики и базовой идеей долгосрочного развития государственной экономики и благосостояния граждан в современном мире. В связи с этим обоснованным является не только ее поддержка, но и защита со стороны государства. При этом часто возникают вопросы о необходимости ее защиты в рамках уголовно-правого порядка, что приводит к разговорам о необходимости декриминализации картелей. Вышеуказанные вопросы, в свою очередь, вызывает научный интерес в изучении самого преступления и его влияния на общественные отношения. Как известно, одним из принципов преступления является общественная опасность. При этом в теории отсутствует единый подход к понимаю общественной опасности картелей. Сложности создает и сложившаяся судебная практика, свидетельствующая о наличии уголовно-правовых картелей только на торгах (при распределении бюджетных и около бюджетных средств). Указанные обстоятельства привели к изучению понимания общественной опасности в целом (как понятия) и общественной опасности картелей в теории и на практике, в частности, а также изучению двух противоположных подходов: декриминализации и ужесточения наказания за картели. В работе использовались методы логического и аналитического анализа научных работ, отечественного и международного законодательства. Автором проведен анализ подходов к толкованию общественной опасности, в частности экономических преступлений (в состав которых входит ст. 178 УК РФ) и даны собственные выводы о толковании данного понимания. Автором проанализирована судебная практика, теоретические подходы и сделаны выводы о целях уголовного наказания участников картеля. Так автор пришел к выводу о том, что приоритетной целью криминализации картелей является вред, причиняемый бюджету государства, а не хозяйствующим субъектам, осуществляющим деятельность на конкурентных рынках. Указанные выводы являются актуальными для лиц, осуществляющих как теоретическое исследование вопроса уголовной ответственности за ограничение конкуренции, так и для лиц, осуществляющих правоприменительную и правотворческую деятельность в сфере защиты конкуренции.

Предметом исследования стало изменение политики Центрального Банка России к цифровым валютам, выразившееся в введении экспериментального правового режима для использования их в сфере международных расчетов. Законодательное отнесение криптовалюты к имуществу вновь актуализировало вопрос о месте цифровых валют в системе объектов имущественных правоотношений. Цифровизация всех сфер общественной жизни повлекла трансформацию всей российской правовой системы. Наиболее дискутируемым и нерешенным продолжает оставаться вопрос о правовом режиме цифровых валют в романо-германском праве. В статье проводится сравнительный анализ признаков криптовалюты, закрепленных законодательно, с ее сущностными характеристиками и особенностями других объектов гражданских прав: вещами, денежными средствами, обязательственными правами, цифровыми правами. Исследуется схожесть криптовалюты с бестелесными вещами. При исследовании существующей научной полемики использовался комплексный методологический подход. На основе метода анализа закрепленного в действующем законодательстве определения, а также сравнительного анализа правовых режимов различного вида имущества, сделан вывод о специфическом характере цифровой валюты и указывается на необходимость закрепления ее в Гражданском кодексе РФ в качестве самостоятельного объекта прав. Статья является первым комплексным исследованием, определяющем место цифровых валют в гражданском законодательстве, проведенном с учетом изменений в Налоговый кодекс, вступивших в силу с 1 января 2025 г. Авторами исследованы позиции как российских, так и зарубежных ученых, проводящих исследования различных правовых систем. Исследуются действующие нормативно-правовые акты и указывается на некорректность используемых формулировок. По итогам проведенного анализа отмечается невозможность отнести цифровую валюту в полной мере к закрепленному в Гражданском кодексе РФ перечню объектов имущественных отношений. В связи с этим делается вывод о необходимости расширения перечня объектов гражданских прав, содержащихся в ст.128 Гражданского кодекса РФ и предлагается авторская редакция указанной статьи.

Статья посвящена правовому анализу механизмов принудительного прекращения права собственности по инициативе государства, включая национализацию, экспроприацию и конфискацию. В современных условиях, особенно в свете геополитических изменений, вопросы изъятия имущества частных и юридических лиц приобретают особую значимость. В работе рассматриваются теоретические основы этих правовых институтов, их нормативное закрепление в российском законодательстве, а также соответствие международным стандартам. Особое внимание уделено практике национализации имущества иностранных компаний и физических лиц, в том числе в контексте экономических санкций и политических решений. Автор анализирует существующие пробелы в законодательстве, связанные с отсутствием четких определений экспроприации и процедурных механизмов национализации. Рассматриваются различные модели регулирования данного вопроса в зарубежных странах, таких как США, государства Европейского Союза, Венесуэла и Германия. Исследуются правовые последствия принудительного изъятия собственности и возможные направления совершенствования законодательства Российской Федерации для повышения его предсказуемости и защиты интересов собственников. В работе используется сравнительно-правовой метод, позволяющий выявить ключевые различия между национализацией, экспроприацией и конфискацией. Также применяются методы исторического анализа, формально-юридический метод и доктринальное исследование правовых норм. Научная новизна статьи заключается в систематизации понятий национализации, экспроприации и конфискации, выявлении их правовых признаков и различий. Автор обосновывает необходимость закрепления в российском законодательстве четкого определения экспроприации, а также разработки специального закона о национализации, который обеспечит правовую определенность процедуры и защиту прав собственников. В статье показано, что в международной практике национализация признается легитимным инструментом государственной политики при соблюдении условий справедливой компенсации. Анализ зарубежного опыта, в частности США и стран ЕС, подтверждает важность законодательно установленного механизма возмещения убытков при принудительном изъятии имущества. В результате исследования предлагаются рекомендации по совершенствованию российского законодательства с целью устранения правовой неопределенности и обеспечения сбалансированного регулирования данных институтов.

В статье анализируются итоги парламентских выборов в Узбекистане 2024 года и их значение в контексте продолжающихся политических реформ. Особое внимание уделяется внедрению смешанной избирательной системы, которая сочетает пропорциональное и мажоритарное представительство, а также техническим нововведениям, таким как электронное голосование и оптимизированные избирательные бюллетени. В данной статье рассмотрены основные аспекты парламентских выборов в Узбекистане, включая законодательные реформы, политическую конкуренцию и влияние выборов на государственное управление. Целью данного исследования является анализ особенностей парламентских выборов в Узбекистане в 2024 году в контексте проводимых политических реформ и демократизации страны, с акцентом на оценку эффективности новой смешанной избирательной системы, уровня политической конкуренции, гражданского участия и прозрачности избирательного процесса. Методология исследования основана обзоре современных исследований; на качественном и количественном анализе экспертных оценок и публикаций в СМИ. Показаны положительные изменения, направленные на повышение прозрачности выборного процесса и инклюзивности, включая усиление роли женщин и этнических меньшинств в политике. Наряду с этим выделены ключевые проблемы, включая ограниченную политическую конкуренцию, недостатки гражданского наблюдения и строгие ограничения на предвыборную агитацию. Ограничения на гражданское наблюдение, недостаточная независимость оппозиционных партий и низкий уровень конкуренции остаются ключевыми вызовами для дальнейшего укрепления демократических институтов. Существующие этические нормы и агитационные ограничения требуют пересмотра с целью повышения интереса к выборам и прозрачности политической борьбы. Сделан вывод о необходимости дальнейшего совершенствования избирательной системы, направленного на укрепление демократических институтов, развитие политического плюрализма и повышение доверия граждан к избирательным процессам.

В последние годы дискуссии о сути гуманитаризации и гуманизации международных отношений усиливаются в связи с обострением экономических, социальных, этических проблем на фоне резкого ухудшения международной обстановки, ареной которого всё чаще становятся страны Глобального Юга. В этом контексте данная статья направлена на выявление специфики и сравнительный анализ подходов государств развитого и развивающегося мира (Севера и Юга) к определению форматов, содержания и назначения гуманитарной дипломатии в современной мировой политике. В первой части подробно рассмотрены академические дискуссии по проблемам гуманитарной дипломатии. Авторы заключают, что в зарубежных и российских международно-политических исследованиях можно выделить два подхода к осмыслению и решению гуманитарных проблем Глобального Юга — объектный и субъектный. Первый характерен для развитых стран Глобального Севера и во многом восходит своими корнями к практикам эпохи колониализма. Второй стал набирать популярность в академических исследованиях в XXI в. на фоне появления феномена «растущих держав», возникновения в их среде «новых доноров», запуска и реализации совместных программ развития непосредственно странами Глобального Юга с опорой на региональные финансовые институты. При этом авторы отмечают, что академические исследования, как правило, фокусируются преимущественно на изучении динамики изменения объемов помощи и условий ее предоставления, в то время как целый ряд современных тенденций развития гуманитарной дипломатии оказывается несколько в тени. Их рассмотрению посвящен второй раздел статьи. Особое внимание уделено тенденции к транснационализации и приватизации гуманитарной дипломатии — всё более деятельному участию в ней негосударственных и гибридных акторов. В третьей части проанализированы особенности гуманитарной дипломатии ряда ведущих стран Глобального Юга (КНР, Индии, Турции), обозначена специфика подходов к этой проблематике государств АСЕАН, Латинской Америки, арабских монархий. Проведенное исследование позволяет выделить несколько общих принципов и установок, характерных для гуманитарной дипломатии стран Глобального Юга: широкий, плюралистический подход к пониманию «гуманитарного» — включение в орбиту гуманитарной дипломатии вопросов культурной, научной, академической, молодежной политики; опора на идею солидарности и гуманитарного сотрудничества (вместо реципиент-донорской модели взаимодействия); ненормативность гуманитарной политики; опора на принципы суверенитета в реализации гуманитарной дипломатии.