SCI Библиотека

Предметом исследования является культурная дипломатия Китайской Народной Республики в контексте её стратегического партнёрства с Российской Федерацией в условиях трансформации глобального порядка и усиления геополитической конкуренции. Объектом анализа выступают символические практики, институциональные механизмы, медиаплатформы, цифровые ресурсы и образовательные инициативы, через которые Китай реализует гуманитарную активность и продвигает свою культурную идентичность на российском направлении. Автор подробно рассматривает, как элементы мягкой силы от Институтов Конфуция и культурных фестивалей до академических обменов, цифровых медиастратегий и деятельности китайской диаспоры формируют позитивный и устойчивый образ КНР в российском общественном и экспертном сознании. Особое внимание уделяется балансу между идеологическим символизмом и прагматическими целями, включая укрепление стратегического доверия, продвижение политико-экономических интересов, институционализацию гуманитарного сотрудничества и повышение статуса Китая как цивилизационного актора в евразийском пространстве. Методология исследования основана на конструктивистском подходе, теории мягкой силы, институциональном анализе и дискурс-анализе. Такой междисциплинарный подход позволяет раскрыть культурную дипломатию как гибридный инструмент внешнеполитического влияния. Научная новизна исследования заключается в интерпретации китайской культурной дипломатии как стратегии «гибридизации», в которой символические формы гуманитарного обмена интегрированы в реализацию прагматических целей внешней политики. В отличие от традиционного понимания мягкой силы как отдельного гуманитарного ресурса, в работе показано, что Китай выстраивает многоуровневую систему влияния, включающую институции, медиа, диаспору и цифровые технологии. Сделан вывод о том, что культурная дипломатия КНР в российском направлении не только способствует укреплению имиджа Китая, но и формирует устойчивую архитектуру гуманитарного партнёрства, способную усилить стратегическое взаимодействие в условиях трансформации глобального порядка. Работа вносит вклад в развитие теоретических представлений о новых формах публичной дипломатии и гуманитарного влияния в постзападной международной среде.

Предметом исследования является взаимодействие между государственными органами Российской Федерации, институтами гражданского общества и Русской Православной Церковью (РПЦ) в основных социально-политических сферах в период 2014-2025 гг. Анализируется природа и функциональные особенности данного трехстороннего сотрудничества в современном российском контексте на примере трёх “ключевых событий” во внутренней и внешней политике России, таких как события «русской весны», пандемия COVID-19 и Специальная военная операция (СВО). Цель исследования заключается в определении приоритетных направлений и устойчивых моделей сотрудничества государственных структур, РПЦ и институтов гражданского общества. На основе выявленных закономерностей устанавливается значимость моделей подобного взаимодействия для сохранения стабильного функционирования общества и государства в условиях кризисов. В работе применяется исторический метод, метод системного анализа, метод качественного контент-анализа и дискурс-анализ. После рассмотрения различных практик церковно-государственного партнерства выделяется специфика текущего вектора его развития, обусловленного как исторической традицией («симфония Церкви и государства» в период Российской Империи; секулярный советский период; постсоветское религиозное возрождение), так и глобальной макроэкономической и геополитической ситуацией. Выделяются несколько «ключевых событий» во взаимоотношениях Церкви, государства и гражданского общества. Научная новизна исследования состоит в комплексном анализе взаимодействия РПЦ с государством и гражданским обществом на примере кризисов современности. Теоретическая значимость исследования состоит в анализе деятельности РПЦ, как комплексного института, балансирующего между общественно-государственным запросом и внутренними интересами. Практическая ценность состоит в указании на наиболее важные аспекты взаимодействия РПЦ с государством, выделены как сильные стороны (внедрение православия в российскую общенациональную идентичность; социальное служение в период геополитической нестабильности), так и слабые (политизация религии; периодическое противостояние со светским гражданским обществом). По итогам анализа делается общий вывод о преимущественно положительном векторе этого взаимодействия.

Предметом исследования является эволюция политического диалога между Китайской Народной Республикой и государствами Юго-Восточной Азии с точки зрения обеспечения устойчивой региональной безопасности. Объектом анализа выступает комплексное взаимодействие Китая с АСЕАН и отдельными странами региона в формате двусторонних и многосторонних переговоров. Автор подробно рассматривает ключевые этапы трансформации диалога начиная с 1970-х годов по настоящее время, включая период формирования институциональной базы, усиления экономико-политической взаимозависимости, обострения территориальных споров в Южно-Китайском море, а также цифровизации дипломатических механизмов после пандемии COVID-19. Особое внимание уделяется влиянию концепции «сообщества единой судьбы» и инициативы «Пояс и путь» на региональные процессы обеспечения безопасности в Юго-Восточной Азии. Методология основана на теории региональной безопасности Б. Бузана и концепции сложной взаимозависимости Кеохейна и Ная, с применением сравнительно-политического и институционального анализа. Научная новизна исследования заключается в комплексной реконструкции этапов политического диалога КНР с ЮВА в привязке к архитектуре региональной безопасности, что позволяет выявить устойчивые тренды и структурные сдвиги в региональной дипломатии. Установлено, что политический диалог не только адаптировался к меняющейся геополитической среде, но и сам становился фактором, формирующим новые параметры безопасности в регионе. Выявлено, что экономическая взаимозависимость и институциональные механизмы снизили уровень эскалации конфликтов, несмотря на сохраняющиеся вызовы в Южно-Китайском море. Исследование вносит вклад в развитие теоретико-прикладного анализа внешней политики Китая, а также даёт основания для прогностической оценки перспектив регионального сотрудничества в условиях нарастающей конкуренции глобальных акторов в Юго-Восточной Азии.

Современные конституции всё чаще становятся не только правовыми актами, но и носителями идеологического послания, отражающего особенности культурной, исторической и цивилизационной идентичности конкретного общества. Противостояние универсалистских ценностей либеральной демократии и стремления государств к утверждению уникального культурного кода актуализирует изучение конституционной идентичности как правовой и символической категории. Конституционные тексты в этой связи всё чаще рассматриваются как динамичные конструкции, способные одновременно интегрировать и исключать различные социальные группы в зависимости от заданной идеологической парадигмы. На фоне кризиса универсалистского конституционализма усиливаются тенденции к возрождению традиционных, часто исключающих моделей идентичности, основанных на религии, этничности или историческом нарративе. Это делает важным изучение способов, с помощью которых идеологические основания закрепляются и транслируются через нормы высшей юридической силы. Конституционная идентичность становится результатом взаимодействия нормативного и нарративного измерений, в которых центральное место занимает вопрос легитимации политического порядка. Предметом настоящего исследования является анализ механизмов формирования, выражения и трансформации идеологических оснований в текстах национальных конституций. Методологическую основу исследования составляют междисциплинарный подход, включающий в себя элементы сравнительного правоведения, политической философии и нарративного анализа. Новизна исследования заключается в системном подходе к изучению конституционной идентичности как многоуровневого конструкта, соединяющего правовую норму с коллективной памятью и идеологическим содержанием. Впервые в отечественной литературе предложена типология моделей конституционной идентичности, основанная на критериях открытости, устойчивости и символической репрезентативности. Обоснована идея о том, что идеологическая парадигма конституции не является побочным продуктом, а составляет её структурное ядро. Установлено, что трансформация идентичности может происходить как в текстовой, так и в практической плоскости - через институциональные реформы, судебную интерпретацию и политические нарративы. Показано, что баланс между традицией и трансформацией является неотъемлемым условием устойчивости правопорядка. Выявлены риски идеологической фрагментации в условиях давления глобальных и цифровых факторов. Предложен методологический каркас для анализа идеологических основ конституций в эпоху идеологического плюрализма.

Предметом настоящего исследования является геополитическая трансформация Центральной Азии в условиях нарастающей конкуренции между глобальными и региональными акторами за влияние в стратегически важном евразийском пространстве. Объектом анализа выступают стратегии внешнеполитического поведения России, Китая, США, Европейского союза, Турции, Индии и Ирана, а также ответные реакции государств Центральной Азии на усиливающееся внешнее давление и меняющиеся условия международной среды. Автор подробно рассматривает институциональные, экономические и нормативные механизмы влияния со стороны указанных держав, а также формы адаптации и политического маневрирования со стороны Казахстана, Узбекистана, Таджикистана и других стран региона. Особое внимание уделяется формированию новой модели региональной субъектности, проявляющейся в виде стратегической многовекторности, выборочной интеграции, отказа от жесткой зависимости и политико-институционального прагматизма. Методологическая база включает элементы неореализма, теории регионализма, концепции «мягкой силы», а также сравнительно-политический и институциональный анализ. Научная новизна работы заключается в формулировке и обосновании аналитической категории «мягкая региональная резистентность», отражающей способность стран Центральной Азии сохранять стратегическую автономию, минимизировать риски асимметричной зависимости и селективно адаптировать внешние инициативы к национальным приоритетам. Исследование показывает, что государства региона отходят от роли пассивных объектов геополитического давления и выстраивают устойчивую рамку субъектности, основанную на институциональной гибкости и прагматичном балансе интересов. Сделан вывод о том, что именно мягкие формы адаптации отказ от прямой конфронтации, ограниченное участие в международных проектах, диверсификация партнерств становятся доминирующей стратегией в условиях многополярного мира. Работа вносит вклад в развитие современной теории международных отношений, расширяя понятийный аппарат анализа периферийных акторов.

В статье исследуется обеспечение мира и безопасности человечества как фундаментальная задача современного уголовного законодательства. Актуальность темы обусловлена возрастающими глобальными угрозами и необходимостью консолидации усилий международного сообщества в борьбе с преступлениями против мира и безопасности. Цель исследования - комплексный анализ обеспечения мира и безопасности как уголовно-правовой задачи, включая семантический анализ понятия и сравнительно-правовой анализ задач уголовного права России и зарубежных стран. В работе проведен анализ роли уголовного права в защите неотъемлемых ценностей общества и человечества, исследованы механизмы предупреждения и пресечения действий, угрожающих миру и безопасности. Особое внимание уделено сравнительному анализу терминологии в законодательстве стран СНГ, выявлению различий в использовании понятий «обеспечение», «охрана» и «защита». Методологическую основу исследования составляют диалектический метод познания, а также общенаучные и частнонаучные методы: анализ и синтез, формально-логический, сравнительно-правовой, системный и другие методы исследования. Научная новизна исследования заключается в комплексном подходе к анализу обеспечения мира и безопасности как задачи Уголовного кодекса Российской Федерации, а также в выявлении особенностей реализации данной задачи в национальном законодательстве. Результаты исследования показали, что обеспечение мира и безопасности требует системного подхода, включающего как охранительные, так и предупредительные меры. Автором было проанализировано законодательство зарубежных стран, в частности, СНГ и выявлено отсутствие единообразия в терминологии, что подчеркивает необходимость дальнейшей унификации подходов к формулировке данной задачи уголовного закона. Практическая значимость работы состоит в возможности использования полученных результатов для совершенствования теоретических основ уголовного права, а также уголовного законодательства и правоприменительной практики в сфере обеспечения мира и безопасности человечества.

Предметом исследования в данной статье выступает феномен юрислингвистической конвергенции как особого проявления взаимодействия права и языка в условиях глобализационных и цифровых трансформаций. Рассматривается не только функциональная роль языка в правовой системе, но и его аксиологические и когнитивные измерения, определяющие специфику современного правотворчества и правоприменения. Анализ охватывает многоуровневую структуру конвергенции - от международно-правовой коммуникации до локальных форм судебной практики. Отдельное внимание уделяется вопросам унификации юридической терминологии, институционализации междисциплинарных исследований, а также влиянию цифровых технологий на формирование «глобального языка права». Это позволяет выявить сущностные характеристики конвергенции и обозначить ее значение для развития современной юридической науки. Особое внимание уделяется практическому потенциалу юрислингвистической конвергенции как механизма повышения качества законодательства, предсказуемости судебных решений и эффективности правового регулирования. Методологическую основу составляют междисциплинарный подход, включающий сравнительно-правовой, герменевтический и когнитивно-лингвистический методы, позволяющие выявить специфику юрислингвистической конвергенции в многоуровневом правовом пространстве. Научная новизна статьи заключается в комплексном рассмотрении юрислингвистической конвергенции как многоуровневого процесса, объединяющего правотворчество, правоприменение, судебную практику, международно-правовую коммуникацию и цифровую сферу. Впервые систематизированы аксиологические и когнитивные измерения данного феномена, что позволяет рассматривать язык не только как технический инструмент фиксации норм, но и как ценностный и культурный маркер правовой системы. В статье показано, что конвергенция выполняет двойственную функцию: с одной стороны, обеспечивает унификацию и предсказуемость правового регулирования, а с другой - сохраняет культурное и национальное своеобразие правопорядков. Сделан вывод о том, что именно баланс между глобализацией и правовым плюрализмом составляет сущностное содержание конвергенции, что определяет ее значение для развития современной юридической науки и практики.

В статье рассматривается история появления и развития института политических документов на Ближнем Востоке, который стал колыбелью таких первых человеческих цивилизаций, как Шумер, Древний Египет, Древняя Иудея и других. Особое внимание уделяется протодокументам - первым символическим формам передачи значимой для человеческих сообществ информации. Цель исследования - изучение первых исторических форм политической коммуникации на основе письменных протодокументов, содержание которых было зафиксировано посредством клинописи. Задачи исследования - анализ форм и функций протодокументов как инструментов поддержания политической и религиозной власти, а также регулирование общественных отношений в Древних обществах. Исследование охватывает период с дописьменной эпохи названных государств Ближнего Востока и до захвата этих территорий сначала Древней Грецией, а позже Римской Империей в 70-м году н. э. Методологическую основу исследования составили такие методы, как анализ и синтез, историко-сравнительный метод, метод гипотез и аналогий, синергетический метод. А также методы семиотики, которые российский историк Ю. М. Лотман включил в теорию знаков и знаковых систем, которая изучает свойства коммуникативных систем и знаков, используемых в процессе человеческого общения. Научная новизна исследования заключается, во-первых, в том, что до настоящего времени проблемы, связанные с исследованием истории появления и развития института политических документов в Древнем мире целенаправленно не изучались, во-вторых, сделана попытка установления неразрывной связи эволюции политических документов в этот исторический период с процессами государствообразования, усложнением социальной структуры, возникновением в древнем обществе институтов семьи и частной собственности, а также с развитием права и идеологии. Считаем, что первые письменные документы возникли не только как способ сохранения общесоциальной информации, но, прежде всего как средство закрепления, формализации и легитимации власти в условиях усложняющейся социальной организации. Таким образом, политический документ становится важнейшим элементом институционального порядка, так как власть в древних (архаических) обществах нуждалась в общественном утверждении, то есть в публичной демонстрации.

Актуальность темы исследования обусловлена глубокими трансформациями современного конституционализма в условиях стремительного развития цифровых технологий и их влияния на формы организации публичной власти. Традиционные модели государственного управления всё чаще уступают место новым архитектурам власти, включающим гибридные, сетевые и нелинейные структуры, которые требуют переосмысления конституционных основ и принципов легитимности. Предметом исследования выступают современные модели публичной власти как объект трансформации конституционализма, а также вызовы, связанные с их институционализацией и правовым регулированием в цифровую эпоху. Исследование направлено на выявление особенностей и закономерностей развития новых форм власти, а также на анализ их влияния на правовую устойчивость и демократические процессы. Важность темы подтверждается недостаточной разработанностью вопросов взаимодействия цифровых технологий и конституционных институтов в российской и зарубежной правовой науке. Теоретические и практические аспекты трансформации конституционализма требуют комплексного анализа, учитывающего междисциплинарные подходы. Исследование призвано внести вклад в развитие научного понимания новых архитектур публичной власти и их конституционно-правового статуса. Методологической основой работы служит системный подход, позволяющий рассмотреть трансформацию конституционализма в целостном и многомерном контексте. В качестве методов исследования применены сравнительно-правовой анализ, концептуальный и институциональный анализ, а также элементы социологического исследования для оценки влияния цифровых технологий на публичное управление. Научная новизна исследования заключается в комплексном анализе гибридных, сетевых и нелинейных моделей публичной власти как новых архитектур конституционализма, что позволяет раскрыть их институциональные и правовые особенности в цифровую эпоху. Впервые систематизированы риски и возможности цифровизации для легитимности и эффективности публичной власти в условиях трансформации. Выводы исследования подтверждают необходимость адаптации традиционных конституционных институтов к вызовам цифровой эпохи и развития механизмов цифровой демократии. Подчёркнута роль инновационных форм публичного участия и контроля как ключевых элементов устойчивости современного конституционализма. Практические рекомендации направлены на совершенствование нормативно-правовой базы и институциональных механизмов с учётом новых моделей власти. Исследование формирует теоретические основы для дальнейших научных изысканий в области цифрового конституционализма и публичного управления.

Объектом исследования являются общественные отношения в области публично-правовой охраны исторической памяти. Предмет исследования представляет собой совокупность норм права, обеспечивающих государственное управление в области охраны исторической памяти в Российской Федерации. Автор проводит комплексное исследование российского мемориального законодательства, начиная с анализа конституционных основ публично-правовой защиты исторической правды и памяти предков, и заканчивая анализом стратегических документов, определяющих векторы российской исторической политики, утверждённых на уровне подзаконного регулирования. Особое внимание в статье уделяется исследованию норм, устанавливающих в Российской Федерации административную ответственность за правонарушения, посягающие на историчесую память, норм, регулирующих административно-распорядительные и административно-охранительные отношения, направленные на сохранение и упрепление исторической памяти о Великой Отечественной войне, норм, направленных на охрану культурно-исторического наследия. Исследование основывается на системном анализе, позволяющем рассматривать публично-правовое обеспечение государственного управления в области охраны исторической памяти в Российской Федерации в качестве системы, то есть совокупности неразрывно взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, образующих единое целое. Наряду с этим в исследовании применялись формально-юридический, историко-правовой и сравнительно-правововой методы. Основными выводами исследования являются следующие выводы. Во-первых, на сегодняшний день в Российской Федерации создана достаточно сложно структурированная система публично-правового обеспечения государственного управления в области охраны исторической памяти. Во-вторых, публично-правовое обеспечение государственного управления в области охраны исторической памяти характеризуется правовой неопределённостью в категориально-понятийном аппарате. В-третьих, ключевой ценностно-смысловой доминантой в регулировании охраны исторической памяти в Российской Федерации является формирование, сохранение, укрепление, трансляция образа Великой Отечественной войны, как важнейшего исторического события ХХ столетия. В-четвёртых, правовые нормы, обеспечивающие государственное управление в области охраны исторической памяти, по характеру действия могут быть подразделены на «негативные» и «позитивные» нормы. Кроме того, в-пятых, они могут быть классифицированы по критерию направленности действия на нормы, которые направлены на охрану нематериальной исторической памяти, и нормы, которые направлены на охрану материального культурно-исторического наследия.