SCI Библиотека

Актуальность исследования обусловлена расширением спектра траекторий взросления усовременных подростков и необходимостью дифференцированного подхода к изучению возрастно-половых закономерностей протекания подросткового кризиса.

Цель: выявление возрастно-половых закономерностей проявлений подросткового кризиса. Гипотезы: 1) проявления подросткового кризиса у современных подростков отмечаются уже с 10 –11 лет, при этом критическая фаза приходится на возраст 13–14 лет, то есть на 7–8 классы; 2) половые различия в кризисной симптоматике зависят от фазы кризиса; 3) возрастно-половые закономерности формирования образа взрослости у подростков слабо выражены в силу высокой индивидуальной вариативности. Участники: симптомы кризиса изучались у подростков (N = 508; 209 мальчиков и 299 девочек; 477 подростков из Санкт-Петербурга, 20 подростков из Красноярска, 11 подростков из Сочи) в возрасте от 10 до 17 лет (SD = 14). Выборка была разделена на 3 группы по хронологическому возрасту: 10–12 лет (n = 106), 13–14 лет (n = 150) и 15–17 лет (n = 252), а также по классам обучения в школе: 5 и 6 классы (n = 124), 7 и 8 классы (n = 154) и 9 и 10 классы (n = 230). 204 подростка данной выборки также писали сочинение на тему взросления. Методы (инструменты): опросник симптомов подросткового кризиса (В. Е. Василенко), методика изучения образа взрослости (О. В. Курышева, К. Н. Поливанова).

Результаты: период 10–12 лет (5 и 6 классы) можно назвать предкритической фазой, 13–14 лет (7 и 8 классы) – критической и 15–17 лет (9 и 10 классы) – посткритической. Половые различия менее выражены в критической фазе. В целом мальчики более склонны к реакциям эмансипации и группирования, а девочки – к гиперкомпенсации и интересу к внутреннему миру. Различия в образе взрослости выражены только между младшей и старшей группами, во всех группах преобладает второй тип «реальный план действий – внешняя взрослость». В 15–17 лет у девушек по сравнению с юношами образ взрослости более сформирован. Основные выводы: пик подросткового кризиса в среднем приходится на 13–14 лет, отмечается медленный темп формирования образа взрослости, половые различия не ярко выражены. Практическая значимость: понимание возрастно-половых закономерностей протекания подросткового кризиса может помочь при психологическом сопровождении процесса взросления подростков.

Актуальность исследования обусловлена стремительным ростом числа исследований, посвященных субъектности подростков, требующих анализа. Субъектность подростков все чаще рассматривается не просто как естественный феномен развития, но как желаемый образовательный и воспитательный результат, находящийся в фокусе внимания психологов и педагогов, что указывает на необходимость более четкого понимания процесса ее развития. Цель: выделить существующие направления в современных исследованиях субъектности подростков и описать особенности субъектности в этом возрасте с опорой на изученные эмпирические данные. Основные результаты: выделены следующие направления изучения субъектности подростков: развитие характеристик субъектности подростков, субъектность подростков в контексте социальной среды, проблемы развития личности, одаренности подростков, а также применение концепта субъектности в психотерапии. Среди особенностей субъектности подростков можно назвать неравномерность развития ее компонентов, возможность становления субъектности в рамках определенного типа, зависимость от поддержки среды, взаимосвязь уровня развития субъектности и некоторых поведенческих особенностей (зависимого поведения, поведения жертвы и поведения заступничества). Основные выводы: показанное разнообразие направлений исследования субъектности подростков позволяет резюмировать формирование отдельного поля исследований и укрепления позиций подростковой субъектности как изучаемого феномена в современной науке. Практическая значимость заключается в освещении современных методов диагностики субъектных характеристик в подростковом возрасте, также подчеркиваются существующие исследовательские проблемы.

В статье рассматривается ресурсная функция личностных проектов молодых людей в диапазоне от 18 до 25 лет. Гипотеза исследования: субъективная оценка ресурсности предполагает существование взаимосвязи между личностными проектами. Описываются результаты исследования, полученные на выборке (N=209), с использованием адаптированной методики «Анализ личностных проектов» Б. Р. Литтла (B. R. Little в адаптации Е. Ю. Рязанцевой). Обнаружено, что психологическое содержание личностных проектов молодых людей (18-25 лет) обусловлено актуальными возрастными задачами (получение образования, профессиональная деятельность, создание семьи), где молодые люди, в первую очередь, ориентированы на получение образования (при p ≤ 0,05), а ресурсной функцией здесь выступают поведенческие навыки, смыслы и ценности. Выявлено, что в проектах, направленных на профессиональное самоопределение, молодые люди ориентированы на обретенный опыт. Обнаружено, что проекты молодых людей, касающиеся образования и работы, оцениваются ими как труднореализуемые, где, на их взгляд, необходим ресурс извне (помощь родных и близких). Показано, что молодые люди выбирают проекты, рассчитанные на среднесрочную перспективу (при p ≤ 0,01), где ресурсом выступает саморегуляция, показывающая поиск идентичности и личной автономии в данном возрасте. Обнаружена взаимосвязь между проектами, которая обусловлена механизмом взаимовлияния одного проекта на другие, где ключевые проекты выступают ресурсом для самого важного. В целом полученные данные позволяют говорить о личностных проектах в возрасте 18-25 лет как о ресурсной функции, определяющей личностно-профессиональное направление в молодости.

Родительство рассматривается с точки зрения со-бытийного подхода, который позволяет изучить семью в координатах: совместности, пространства и времени.

Представлена концептуальная модель деятельности приемного родительства, устойчивость которой определяется временной перспективой, включающей представления о взаимодействии в диаде «приемный родитель - приемный ребенок».

Целью исследования было изучение представления о временной перспективе у приемных родителей. В исследовании приняли участие 40 приемных родителей (20 женщин и 20 мужчин) и 41 кровный родитель (19 женщин и 22 мужчины). Для достижения цели исследования был использован метод мотивационных индукторов Ж. Нюттена в адаптации А. Д. Леонтьева.

Результаты выявили особенности перспективы будущего у приемных родителей по сравнению с кровными, они опираются преимущественно на ближнюю перспективу. В открытом настоящем приемные родители выражают направленность на психологическое самосохранение, эгоизм, максимальное стремление и неудовлетворенность положением дел.

В ближней перспективе приемные родители выражают стремление к развитию способностей, познанию и интересу, в отличие от кровных, направленных на свою профессиональную деятельность и учебу ребенка.

В дальней перспективе у приемных родителей преобладает значимость познания и интереса, мотивации достижения, активности, направленность на учебную деятельность (свою и ребенка), в то время как у кровных родителей возрастает направленность на ребенка, на развитие характера, черт личности, способности и учебную деятельность.

Были сделаны выводы о представлении образа приемной семьи у приемных родителей и о наличии у них сценария отложенной жизни.

Выдвинуто предположение о необходимости обучения приемных родителей с упором на развитие навыков выстраивания перспективы будущего и формирование целостного образа их деятельности.

Статья представляет собой попытку осмысления таких структур опыта сознания, как темпоральность и субъективность в их взаимосвязанности. Подвергается сомнению предположение о том, что расположенность опыта во времени и принадлежность опыта конкретному субъекту должны быть истолкованы в качестве инвариантных характеристик опыта сознания. Автор исследует контрпредположение: указанные характеристики не полагаются необходимыми для всякого состояния сознания. Проверка данного предположения осуществляется с помощью феноменологического анализа таких состояний сознания, как психотический опыт больных шизофренией и медитативный опыт продвинутых практикующих. Сходство указанных состояний сознания заключается в том, что оба могут быть охарактеризованы с точки зрения деформации опыта проживания субъектом времени и самого себя. Уточняя параметры, из которых составляется привычное переживание субъективности повседневного опыта, автор выдвигает гипотезу: ключевым фактором темпорально-личностных изменений являются сдвиги в аффектации субъекта, предельные значения которых ведут к устранению субъект-объектного дуализма и темпоральности опыта сознания. Произвольность этих сдвигов понимается как основное условие травматичности указанных изменений в опыте сознания. Поднимается вопрос о феноменологическом статусе состояния недуального и атемпорального сознания, которое, ввиду своей лишенности какого бы то ни было интенционального содержания, уподобляется состоянию сна без сновидений и концептуализируется в современных когнитивных науках в качестве «чистого сознания». Полученное состояние сознание предлагается мыслить, как «нулевую точку» сознания, над которой, вследствие аффектации, надстраиваются привычные структуры темпоральности и субъект-объектной дихотомии.

Статья отражает значение ноосферного сознания для человечества и его взаимодействие с концепцией ноосферы и задачей поиска национальной идеи России. Автор стремится обобщить опыт социальной эволюции российского общества на протяжении истории, анализируя взгляды русских мыслителей. В работе рассматриваются позиции сторонников «русской идеи», концепции евразийства, представления всеединства и соборности. В результате анализа автор приходит к выводу, что ключевым аспектом перехода к ноосферному сознанию является духовное развитие человечества. Этот процесс предполагает объединение всего сущего через единство и взаимосвязь всех элементов мира. Опираясь на идеи русских мыслителей, автор высказывает предположение, что уникальная роль в этом процессе может принадлежать России. Поэтому важным аспектом национальной идеи современной России должна стать концепция, основанная на единстве общества, любви к природе как своего континента, так и всей планеты, осознанном взаимодействии со всеми ее составляющими. Такой подход представляется автору ключевым элементом ноосферного перехода и частью глобальной стратегии будущего.

Актуальность статьи состоит в сравнительном анализе, целью которого фактически является метафизическое уточнение интервала философской и научной абстракции памяти. Показано, что такое уточнение необходимо для адекватной оценки перспектив и потенциала фундаментальных исследований и технологий, связанных с сознанием и памятью. Выявлены фундаментальные идеи относительно метафизических оснований индивидуальности и критериев изучения её элементов, качеств, свойств.

Статья посвящена социально-философским аспектам управления сознанием в информационном обществе. Цель исследования: социально-философское осмысление специфики управления сознанием в информационном обществе.

Методы исследования: научное абстрагирование, обобщение, синтез, метод восхождения от абстрактного к конкретному, теоретический анализ литературы, метод философского обоснования. Показано, что социально-философские основы управления сознанием в информационном обществе следует изучать в контексте основных признаков информационного и сетевого общества. Управление сознанием в информационном обществе опосредовано свойствами информации и информационно-коммуникативных процессов, которые разворачиваются в сетевом информационно-коммуникативном пространстве. Управление сознанием в сетевом обществе обеспечивает культурно-информационную безопасность. Информационно-коммуникативные процессы в сетевом взаимодействии оказывают значимое влияние на изменения духовных, социокультурных и мировоззренческих установок индивидуального и коллективного сознания. Наибольшее управляющее воздействие в информационном управлении сознанием имеет тот субъект, который обладает знанием и распространяет его - решение по каналам коммуникации. Сделан вывод о том, что механизмы управления индивидуальным и коллективным сознанием в сетевом обществе основываются на информационно-психологических, сетевых и имиджевых технологиях управления сознанием. Сетевые технологии управления в современном обществе имеют доступ к сознанию, подсознанию и коллективному бессознательному субъектов информационно-коммуникативного пространства. Специфика сетевых технологий управления обеспечивает способность программировать сознание субъектов сетевого взаимодействия на уровне ценностно-целевой подсистемы управленческой коммуникации и таким образом, оказывать влияние на трансформацию общественного сознания. Авторы статьи особое внимание обратили на принципы построения информационной системы общества, его трансформации и цифровизации.

Цель. Анализ наиболее значимых теоретико-экспериментальных исследований символа и символизации в отечественной и зарубежной детской психологии.
Процедура и методы. Анализ осуществлялся в рамках методологии деятельностного подхода в психологии, а также культурно-исторической концепции. Материалом для анализа и обобщения выступили психологические исследования, посвящённые проблеме символизации в разные периоды детства, раскрытию возможностей и функций символа в различных сферах личности детей.
Результаты. Выявлена возрастная динамика развития способности к символизации, показано, что периодом начала становления способности к символизации является уже ранний возраст. На протяжении последующих периодов прослеживаются качественные изменения в способности детей ориентироваться на символ. Показано, что потенциалы символа как средства развития познавательной, социальной и эмоциональной сфер личности детей намного превышают потенциалы знака.
Теоретическая и/или практическая значимость. Обобщён материал по проблеме символизации в детской психологии. Подчёркивается необходимость включения работы с символом в комплексную психолого-педагогическую работу с детьми.

В данной статье рассмотрены особенности эмоционального интеллекта младших подростков. В исследовании приведены теоретикометодологические подходы в психологии к пониманию понятия эмоциональный интеллект.