МИССИЯ КОНФЕССИЙ

В статье предлагается обратиться к проблеме изменения традиционной иерархичности в современном обществе. Отмечается, что социальная иерархия является естественным способом организации жизни общества. Иерархичность необходима для сложных систем, одной из которых является общество, обеспечивает их успешное функционирование. Продвигается идея о том, что изменения иерархической системы в современном обществе являются условием их существования и развития, обеспечивающим обществу стабильную динамику, препятствующим стагнации. Среди каналов социальной мобильности, наиболее актуальных в настоящий момент, выделены участие в политических объединениях, организация собственного бизнеса, получение образования, армейская служба, продвижение посредством социальных сетей, мессенджеров, сети интернет, деятельность в средствах массовой информации, развитие в спорте, участие в общественных и волонтёрских движениях, программах и др. Отмечается важность такого инструмента, как социальный лифт, и роль государства в развитии социальных лифтов. Делается вывод о том, что трансформация иерархических систем, которая присутствует в современном обществе, выступает гарантом позитивного и продуктивного развития социума. Наличие и успешное действие в современном обществе систем социальной мобильности не разрушает иерархичности социальной системы, которая универсальна и является неотъемлемой характеристикой социума.

Влияние философских идей не обязательно предполагает их принятие или хотя бы адекватное понимание. Идеи могут вызывать полемику, становиться общим местом, вызывать идиосинкразию, а могут, сойдясь на время с родственными им мыслями, вызывать эффект короткого замыкания, «искра» которого потом долго распространяется в пространстве культуры. Точкой же соприкосновения может оказаться не только проговоренное, но и подразумеваемое. Наконец, два строя мысли могут просто совпасть в их главных силовых линиях. Канту не повезло на русской почве. Освоение его философии у нас не породило «русского Канта» прежде всего из-за неприятия Кантом метафизики как знания, что русскими ассоциировалось с «дьявольщиной». Кантианство, однако, вряд ли является чисто интеллектуальным упражнением. Будучи, скорее всего, философским выражением образа жизни, кантианство легко проецируется на образ жизни же со всеми отличающими его неврозами. По этой причине эффект «короткого замыкания» с кантианскими идеями на русской почве легче встретить в художественной литературе, чем в философии. И Булгакова, и Канта равно волновала тема границы. У Канта - это граница между опытным и метафизическим, у Булгакова - граница между СССР и Западом. Оба понимали заграничье одинаково: опыт возвышенного, превосходящего человека и переворачивающего его представления. Оба испытывали сильное искушение перейти границу. Оба свои искушения выразили в книгах - очень разных по жанру и языку, и очень похожих исходным посылом. От искушения перехода границы [c метафизическим] Кант предохранял себя сам - при помощи защитного кокона своей критической философии. Для Булгакова роль кантовских «критик» выполняла Советская власть. Оба к концу жизни остались по свою сторону границы. И если Кант мог бы удовлетвориться исполненным долгом, то для Булгакова верность дому обернулась личной трагедией.

Советская идеология делила всю историю человечества на два периода - до октября 1917 года и после октябрьской революции 1917 года. Вся прошедшая история объявлялась подготовкой к тому моменту, когда человечество из «царства необходимости» перепрыгнет в «царство свободы»; когда «греховный» мир станет «очищенным» и «освященным». «Эпоха, открытая Великой Октябрьской революцией, - учила советская пропаганда, - явилась мощным стимулирующим фактором социального развития миллионов трудящихся масс, перехода огромных масс людей от стихийного участия в историческом процессе к сознательной деятельности, превращения их в активных творцов исторического процесса». С течением времени происходит процесс сакрализации советской истории и её вождей, ритуализация гражданской жизни общества. Данный факт говорит о формировании новой, советской религии - «гражданской религии» (Ж. Ж. Руссо) в СССР. Советские люди воспитывались на известном стихотворении, главным лейтмотивом которого являлись следующие строки - «Всем известно, что Земля начинается с Кремля…». Центральным сакрализованным местом становится Мавзолей В. И. Ленина, рядом с которым находятся могилы видных коммунистов, возведенных в ранг «святых». Всё это вместе с Музеем В. И. Ленина составляло мистический центр новой, коммунистической цивилизации. «Но у мавзолея - особые функции и значение. Во время двух главных коммунистических праздников, 7 ноября и 1 мая (аналоги Рождества и Пасхи), на него взбирались вожди. Только здесь два раза в год … даровалось высочайшее благо - видеть верховных кремлевских жрецов. …Посещение этого капища становится для жителей страны священной минутой. Мавзолей материализовал мистику коммунизма. Ленин превратился в бога новой антихристианской цивилизации, стремившийся охватить весь мир». «Божественное предназначение» Ленина - быть бессмертным, вечным и не умирающим - пропагандировалось в следующих лозунгах советской эпохи: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить»; «Ленин и сейчас живее всех живых» и т. п. А его «божественная» чистота и непорочность (в отличие от всех других людей на земле) подчеркивалась следующей фразой: «Ленин - самый человечный человек». Такого рода мировоззренческие идеи носят псевдо - или квазирелигиозный характер, что требует постановки новых подходов в решении проблем философии религии.