Архив статей журнала
Анализируется роль религии в контексте современной миграционной ситуации в Финляндии. Миграционные европейские кризисы стали вызовом национального масштаба для финского общества и способствовали появлению целого спектра проблем, связанных с интеграцией (им)мигрантов, этническая и/или религиозная принадлежность которых зачастую противопоставляется ценностно-идеологическим основам финской гражданской идентичности. Данное обстоятельство во многом способствует эскалации проявлений расизма и дискриминации в отношении мигрантов со стороны финских граждан и социальных структур. Миграционная служба Финляндии столкнулась с проблемой беспрецедентно высокого числа религиозных обращений из ислама в христианство мигрантами-мусульманами, использующими религиозную конверсию для получения убежища или отмены депортации на родину на основании риска религиозных преследований. Неоднозначность методов оценивания подлинности религиозных убеждений новообращенных христиан вызвала критику со стороны Экуменического совета Финляндии, а возрастание числа решений о депортации иностранных граждан в небезопасные районы разделило финскую общественность на сторонников принятия просителей убежища из мусульманских стран и участников антииммиграционных движений. Основываясь на анализе статистических данных и эмпирического материала, представленного в работах финских исследователей, авторы приходят к выводу, что, несмотря на проявление исламофобии в финском обществе по отношению к мигрантам с «мусульманским происхождением» и возможным негативным последствиям перехода из ислама в христианство, религиозное обращение является популярной, но далеко не всегда эффективной миграционной стратегией. В рамках проведенного исследования выявлено, что религия представляет собой важный аспект социальной консолидации и интеграции инокультурных мигрантов, однако существующая система формирования религиозной идентичности в школьном образовании во многом способствует закреплению в финском обществе противопоставления «своих» и «других» на основе этнорелигиозной принадлежности.
Анализируются иммиграционные и интеграционные стратегии Дании и Швеции, проводится их сравнение с точки зрения эффективности принимаемых мер. Общность исторического, культурного и социально-экономического развития двух стран обусловила и схожесть подходов к решению проблем, возникающих в связи с образованием на их территориях этноконфессиональных анклавов, население которых преимущественно составляют иммигранты «мусульманского происхождения». Европейские миграционные кризисы последних лет привели к ужесточению интеграционных режимов Скандинавских стран. Но есть и различия в правительственных стратегиях этих стран в противодействии сегрегации иммигрантских районов. Дания придерживается жесткой иммиграционной политики, в основе которой лежит подход культурной ассимиляции иммигрантов из «незападных» стран. Швеция проводит более либеральную политику, исходя из принципов мультикультурализма. Анализ официальных документов и критический анализ политических дискурсов позволили реконструировать эволюцию иммиграционных и интеграционных инициатив Дании и Швеции. Авторы отмечают, что шведские власти используют более радикальный датский опыт решения «миграционных» проблем, адаптируя его под собственные политические программы. Но, несмотря на результаты антииммиграционного политического курса Дании, что проявилось в сокращении числа сегрегированных иммигрантских районов, целый спектр проблем остается нерешенным, что связано и с иммиграционной политикой ЕС. Острой остается и проблема формирования новой гражданской идентичности, основанной на языковой, религиозной и культурной «однородности» датского общества при его реальной поликультурности. В этом плане Швеция конструирует собственную программу противодействия сегрегации с учетом позитивного и негативного опыта датской иммиграционной и интеграционной политики. Еще один важный вывод: эти страны стали уделять особое внимание этническому и конфессиональному критериям в идентификации «параллельных обществ».