Книга представляет собой первое в России полное издание «Четверокни-жия» («Сы шу») — свода конфуцианских канонических текстов, оказавших огромное влияние на духовную культуру Китая, Кореи, Вьетнама и Японии и считавшихся основой классического конфуцианского образования.
В настоящее издание включены как опубликованный ровно сто лет назад перевод трак-тата «Мэн-цзы» классика российского китаеведения П. С. Попова, так и перево-ды наших современников: А. И. Кобзева («Да сюз»), А. Е. Лукьянова («Чжун юн»), Л. С. Переломова («Лунь юй»). Книга содержит статью Л. С. Переломова «„Четверокнижие“ — ключ к постижению конфуцианства», вступительные статьи и аннотированные указатели к переводам «Четверокнижия».
Очередной выпуск ежегодника содержит серию публикаций по античной и средневековой философии. Особенностью данного выпуска является блок статей, посвященных юбилею Иммануила Канта. Ведущие специалисты в данной области публикуют работы, посвященные различным аспектам кантовской философии.
Традиционная рубрика по восточной философии представлена статьями, объединенными общей темой “Индологи о душе”, в которых раскрываются традиционные для восточной культуры взгляды на душу. В современном разделе – две работы французского философа Марселя Конша и статья о феноменологической философии.
Для философов и всех интересующихся историко-философскими проблемами.
В том включены статьи Ильина, написанные им в Швейцарии на немецком языке и печатавшиеся в центральных и провинциальных газетах в период с 1939 по 1945 г. Все они посвящены главной теме того времени — Второй мировой войне.
В Приложении помещены письма Ильина к швейцарскому издателю этих статей Самуэлю Гаасу и другие материалы.
В книге выдающегося французского философа с позиций феноменологической герменевтики, долгие годы разрабатываемой автором, анализируются проблемы истории в связи со свойственными человеческой субъективности явлениями памяти и забвения. Эта общая проблематика объединяет три части труда П. Рикёра.
Первая часть посвящена феноменологическому анализу памяти, вторая — эпистемологии истории, третья — герменевтике исторического состояния, а также забвению, одному из главных символов нашего отношения к времени.
Для философов, историков, культурологов.
«Он чувствовал себя дома… в доброй полдюжине наук, в разных искусствах, в религии и философии» (С. Н. Булгаков) 3, «он был атлет духовный, подвижник мысли и науки» (Н. С. Арсеньев) 4 – так знаменитые современники характеризовали человека, которому в декабре 1903 г., за несколько часов до смерти, Н. Ф. Федоров передал в наследство свои рукописи. Владимир Александрович Кожевников проделал огромную работу по приведению в порядок, систематизации и редактированию (при участии Н. П. Петерсона) 5 разрозненных рукописей и публикаций Н. Ф. Федорова и подготовил издание, которому дал название «Философия общего дела» (в древнегреческом языке выражению «общее дело» соответствует слово «литургия»). Все расходы по подготовке и изданию трудов старшего друга Кожевников взял на себя. Сам он при жизни был мало известен русскому обществу, а по смерти разделил судьбу многих религиозных философов и деятелей культуры предреволюционной эпохи.
Очередной выпуск ежегодника содержит большой блок публикаций по античной и средневековой западной философии, среди которых, в частности статья В. П. Гайденко и Г. А. Смирнова, сопровождаемая переводом отрывков из “Суммы теологии” Фомы Аквинского, небольшое сочинение Петра Абеляра в переводе Д. Маслова. Помимо традиционных рубрик, в номере представлены материалы Вторых историко-философских чтений.
Для всех интересующихся историко-философскими проблемами.
Книга посвящена анализу связей философской и научной мысли с экзистенциальным опытом человека, взятом в его историко-культурном контексте. В работе показывается плодотворность понятий «духовная практика», «духовные упражнения» (П. Адо) для понимания не только философской мысли, но и науки.
Подробно анализируется проблема влияния герметизма на генезис науки Нового времени. Другой фокус исследования – проблема поиска альтернативы «генеалогической» редукции культурных смыслов, онтологические и методологические предпосылки которой проанализированы в философии жизни Ницше и пост-структурализме Фуко.
Главный тезис автора состоит в том, что философские установки «школы подозрения» (Рикёр) при их относительной научной продуктивности не позволяют показать, как возможна причастность человека к высшим позитивным смыслам, и тем самым утвердить их нередуцируемость к низшим уровням реальности.
Книга М. Цимборской-Лебоды — опыт исследования концепции любви в творчестве Вячеслава Иванова, выявления значимости и системности его мышления об Эросе, роли эстетико-философского наследия поэта в формировании философии любви в России.
Указываются истоки ивановской мысли о любви и продуктивность герменевтико-философских концептов поэта (Психея/Эрос, Анима/Анимус); рассматривается их связь с философской традицией прошлого — с идеями Платона, неоплатоников, Августина, М. Фичино; прослеживается их соотнесенность с современным Иванову и более поздним культурно-философским контекстом — с мыслью М. Бубера, П. Клоделя, К.-Г. Юнга, Э. Левинаса, П. Тиллиха, М. Бахтина.
История философской мысли, как и история науки, литературы, искусства, лишь условно подразделяется на столетия. Иные древние философы по-прежнему остаются нашими современниками – Платон, Декарт, Кант и сегодня ничуть не «устарели». К тому же люди рождаются, живут и мыслят независимо от хронологических рамок.
Мы говорим о «великих системах семнадцатого века» или о живописи Кватроченто, понимая, что такая периодизация условна, хотя и удобна для историка, и не менее полезна, чем прочерчиваемые нашим мышлением географические меридианы и параллели.
Теодор Визенгрунд-Адорно (Wiesengrund-Adorno) родился 11 сентября 1903 года во Франкфурте-на-Майне. Его отец, Оскар Визенгрунд, немецкий еврей, перешедший в протестантизм незадолго до рождения единственного сына, являлся владельцем существовавшего во Франкфурте с 1822 года крупного предприятия по оптовой торговле вином.
Мать, урожденная Мария Кальвелли-Адорно делла Пиана, католичка, к моменту вступления в брак была уже добившейся признания певицей. Именно она настояла при официальной регистрации новорожденного на его двойной фамилии – Визенгрунд-Адорно. Членом семьи была также ее сестра Агата, известная пианистка.
