Изучается женское движение в Великобритании во 2 половине 1880—1890-х годов. Источниками выступили материалы периодической печати, публицистика, мемуары и воспоминания современников, стенограммы заседаний британского парламента. Опровергаются крайние в историографии точки зрения, что 1890-е годы были периодом упадка женского движения или, напротив, временем прорыва. Автор приходит к выводу, что в указанный период шло постепенное развитие, сопровождающееся взлетами и неудачами. Сообщается, что, с одной стороны, расширялся социальный состав и совершенствовалась организационная структура движения, увеличивалось количество сторонников в парламенте, росла роль женщин в избирательных кампаниях и местном самоуправлении. Показано, что уже в конце 1880-х годов дамы стали восприниматься как серьезная политическая сила. Отмечается, что, с другой стороны, главная цель — получение избирательных прав — достигнута не была, количество женщин, работавших в выборных структурах и предвыборных кампаниях было невелико относительно основной массы населения, неоднократные расколы движения свидетельствует об определённой слабости в первой половине исследуемого периода. Проанализированы причины, побуждавшие дам участвовать в работе. Поднимается вопрос о способах борьбы за избирательные права, рассматриваются возникавшие перед суфражистками трудности. Подчеркивается, что в этот период суфражистки, разочаровавшись в конституционных методах борьбы за франшизу, стали постепенно склоняться к воинственным методам.
Статья посвящена реконструкции политической мысли русской антибольшевистской эмиграции в Польше в период советско-польской войны и последующих переговоров о мире. Источниками выступили материалы варшавской газеты «Свобода», издававшейся Русским Политическим Комитетом (РПК) во главе с Б. В. Савинковым. Подчёркивается, что, действуя на чужой территории, эмигранты создавали идеологические предпосылки для русско-польского сотрудничества. Указывается, что польские власти испытывали недоверие к Белому движению, видя в нём потенциально враждебную Польше силу. Показано, что РПК старался рассеять эти подозрения и декларировал откровенно полонофильскую позицию, чем, в свою очередь, раздражал правый фланг русской общественности (монархистов и сторонников «Единой и Неделимой России»). Автор приходит к выводу о том, что глава РПК Б. В. Савинков в годы Гражданской войны усваивает националистический дискурс, в чём можно усмотреть влияние Юзефа Пилсудского — социалиста, революционера и националиста. Поднимается вопрос о независимой Польше как источнике вдохновения эмигрантов-демократов, надеявшихся на аналогичное пробуждение русского национального самосознания. Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения Гражданской войны в контексте истории идей.
На примере Кабардино-Балкарии и на базе архивных и опубликованных данных предпринят исторический анализ государственной политики России в отношении исламских праздников на протяжении последнего столетия. Автор выделяет фактор исторического наследия, которое сформировалось в советскую эпоху. Сообщается, что в 1920-х годах исламские праздники в Кабардино-Балкарии впервые получили статус нерабочих дней. Уделено внимание периоду деятельности уполномоченных Совета по делам религиозных культов и Совета по делам религий в 1940-1980-х годах. Благодаря отчетным документам в оборот вводятся данные о тактике властей, а также количестве участников, местах проведения, гендерном составе мусульман, соблюдавших пост и участвовавших в коллективном проведении праздников. Утверждается, что для мусульман советской Кабардино-Балкарии праздники Ураза-байрам и Курбан-байрам стали институтами сохранения религиозных обрядов в условиях жесткого секуляризма. Рассмотрен период исламского возрождения в постсоветский период, в ходе которого праздники вернули себе статус нерабочих дней регионального уровня. Показано, что органы власти и местного самоуправления, политические акторы активно включаются в организацию праздников с точки зрения политики идентичности и обеспечения рамок проведения общественных мероприятий.
На основании рассекреченных архивных документов исследуется эволюция государственной научно-технической политики на рубеже 1960—1970-х годов, оценивается ее эффективность по ряду основных направлений. Доказано, что изученные документы дают возможность утверждать получение центральными партийно-государственными органами (благодаря усилиям Госплана СССР, АН СССР, Госкомитета по науке и технике Совета Министров СССР) вполне реальных сведений о состоянии как научно-технического потенциала страны в целом, так и по отдельным отраслям. Сообщается, что сравнительные показатели с США и другими ведущими капиталистическими странами были традиционными для подобных докладов и отчетов аргументами, акцентирующими внимание руководства на тех или иных проблемах и подтверждающими заключения авторов. Выяснено, что в ряду важнейших блокирующих факторов справедливо назывались недостаток ассигнований, низкая эффективность вложений, долгострой, недостаточное качество отечественного оборудования, а также недостаточная компетентность части руководителей высшего звена государственного управления, игнорирование рекомендаций ведущих ученых; ведомственный подход, отсутствие должного взаимодействия между гражданским и оборонным секторами науки, дефицит специалистов в ключевых направлениях. Отмечается, что вместе с тем тенденции в развитии научно-технической сферы в ведущих странах свидетельствовали о становлении там национальных инновационных систем, доказавших свою эффективность.
Статья посвящена изучению особенностей создания городского нарратива в творчестве челябинского писателя Дмитрия Бавильского. Целью работы стало выявление специфических вариантов прочтения городского текста на материале цикла «Существительное». Методологической основой исследования послужило обращение к основам нарратологии, подходам геопоэтики и принципам ментального картографирования, позволяющим определить уникальность видения образа города. Доказано, что городской нарратив в цикле Д. Бавильского «Существительное» позволяет акцентировать особый хронотоп города, описываемый через положение окраины: Чердачинск (название, соотносительное с Челябинск) находится на границе определенного географического локуса и в то же время на границе миров. Авторы статьи подчеркивают, что город в произведениях Д. Бавильского соотносится с образом героя, пытающегося осмыслить собственное «я» через восприятие пространства, описать состояние «вненаходимости», заполнить его субъетивными ценностными характеристиками. Отмечается, что ведущим приемом построения текста Д. Бавильского является антитеза. Анализ исследуемого материала позволил дополнить традиции изучения челябинского текста и творчества Д. Бавильского, охарактеризовать высокий уровень рефлексии образа города в творчестве писателя.
В статье рассматриваются реликты древнего культа поклонения солнцу, сохранившиеся в содержании мифов, сказочном фольклоре и в обрядовых действиях калмыков. Цель статьи — выявить следы древнего культа в фольклорной и обрядовой традиции, определить их символическое значение в сказочных сюжетах и обрядовых действиях. Материалом для исследования послужили образцы мифов, волшебных и богатырских сказок, а также обряды жизненного цикла. Доказано, что концепция божественности солнца и ее влияния на земную жизнь стала основой многих религиозно-мифологических представлений, следы которых обнаруживаются в разных аспектах духовно-религиозной жизни народа. Сообщается, что древний добуддийский календарный праздник Зул отмечается в дни зимнего солнцестояния. Анализ мифов, волшебных и богатырских сказок позволил выявить значимые мотивы: (1) так, с восходом солнца герой обретает волшебные предметы, сбываются загаданные им желания, выявляются следы нечистых сил; (2) отправляясь в путь, сказочные персонажи непременно начинают движение «посолонь», то есть по ходу движения солнца «в правильном направлении» (зөв эргәд), что сопряжено с устойчивым представлением об удачном свершении задуманного. Показано, что древняя концепция божественности небесного светила проявляется в наделении сказочного героя солярными признаками.
Проблема исследования состоит в определении переводческих стратегий А. М. Федорова в его поэтическом переводе буддийской поэмы Эдвина Арнольда «Свет Азии», созданном в 1895 году. Изучается, как модифицируется текст Арнольда в переводе и как эти модификации способствуют контекстуализации поэмы в русском поэтическом пространстве. Материалом выступили оригинал поэмы «Свет Азии» Эдвина Арнольда, ее переводы, выполненные А. Н. Анненской, И. М. Сабашниковым и А. М. Федоровым, а также литературно-критические публикации рубежа XIX-XX веков. Использованы историко-литературный и компаративный подходы, нацеленные на аналитическое изучение преобразований текста поэмы Арнольда в русской культуре. Сообщается, что А. М. Федоров создает свое поэтическое переложение поэмы Арнольда на материале предшествующего прозаического перевода Анненской (1890). Выявлено, что он модифицирует размер подлинника и сильно варьирует его: на смену пятистопному нерифмованному стиху переводчик привносит разнообразие форм рифмованного стиха, как правило, вписанного в традицию русской ориентальной поэзии. Показано, что Федоров русифицирует перевод в лексике и стилистически приближает его к традиции романтизма, допуская значительные отступления от оригинала, сокращения и добавления. Отмечается, что вместе с тем легкость слога и привычность поэтической формы делают этот перевод популярным в России рубежа XIX-XX веков; отредактированный, он переиздается также в начале XXI века.
Статья посвящена осмыслению «романа фигуры» как особого подтипа романа воспитания. Гипотеза исследования состоит в расширении и углублении идей М. Бахтина и М. Берга об особой разновидности в соцреалистической литературе романа воспитания, а также Х. Майкснера и В. Пашигорева о жанровой специфике «романа фигуры»: мы полагаем, что в литературе соцреализма традиция романа воспитания трансформировалась в «роман фигуры». Научная новизна статьи состоит в том, что впервые доказывается, что «роман фигуры» на русской почве генетически восходит к «Что делать?» Н. Г. Чернышевского. Цель статьи — выявить генетические истоки «романа фигуры» в русской словесности. В результате было установлено, что, во-первых, в романе Чернышевского сохраняется жанровая доминанта романа воспитания, более того, при наличии моногероя как носителя исключительно типических черт, становлению в романе подвергается идея, сосредоточенная в его образе. Во-вторых, центральное место у Чернышевского, равно как и в соцреалистическом «романе фигуры», занимает процесс идеологизации, причем важнейшие этапы идейного становления героини в романе маркируются включением в хронотоп повествования онейрических эпизодов, способствующих созданию особой нарративной модели. В-третьих, развитие героини изначально задано и устремлено в будущее таким образом, что в результате из носителя идеи она превращается в ее транслятора и в глазах других героев становится тождественной с ней: в финале романа роль протагониста меняется с ученической на наставническую.
Статья посвящена проблеме литературоведческой рефлексии художественного наследия современного русского писателя Олега Павлова. Материалом исследования послужили критические и публицистические статьи, литературоведческие работы о творчестве писателя, его избранные художественные произведения. Представлен опыт системного описания, обобщения и анализа поэтики Олега Павлова. В статье впервые предлагается периодизация творчества писателя. Автор выявляет и интерпретирует классические этапы творческой биографии — ранний («биографический»), зрелый («критико-публицистический») и поздний («рефлективный»). Установлено, что литературная критика неоднозначно оценила художественное мастерство современника, выдвигая противоречивые суждения — от снисходительных и толерантных до резких и обвинительных. С одной стороны, его проза соотносилась с классической литературной традицией, а с другой — появилось клише «мрачного» писателя. Отмечается устойчивый интерес к творчеству О. Павлова в научном литературоведении. Обозначены мифопоэтическое, философское, историко-культурное и лингвистическое направления исследований. Автор приходит к выводу о том, что в актуальной филологической рефлексии открывается исследовательская перспектива в области изучения поэтики О. Павлова как представителя «нового реализма» в современной русской литературе.
Предложена новая интерпретация «большого стихотворения» Иосифа Бродского «Тритон» (1994, первоначальное название «Моллюск») и его титульных образов. Сообщается, что ранее исследователи трактовали заглавный образ исключительно метафорически, в опоре на поэтическую образность стиха, аллюзийно связывая образы моллюска и тритона с символикой морской стихии или более предметно — даже с историко-архитектурным контекстом стихотворения. В статье выбран иной подход: предложено связать историю создания текста с реальными событиями жизни Бродского, в частности с сердечным приступом, инфарктом, который он пережил накануне. Показано, что образ моллюска имеет у Бродского вполне конкретный источник метафоризации — человеческое сердце, подобно живому моллюску открывающее и закрывающее свои створки, наполняющее камеры, связанное с жизненно важной аортой. Прослежено, как возникающие, кажется, случайные «медицинские» детали обрастают дополнительными коннотациями, обеспечивая семантико-смысловую поддержку всего поэтического целого. Предложены варианты причин и истоков изменения названия стихотворения, трансформации его титульного образа. Показано, что «таинственность» заглавного образа стихотворения Бродского имеет не только бытийную, но и бытовую природу. Авторы отмечают, что контекст советской литературы, в которой формировался поэт, не мог помешать ему создать глубокое философское произведение.
Настоящая работа продолжает исследование текстов ранних записей песен монголоязычных народов (халха-монголов, ойратов, калмыков, бурят). Введение в научный оборот песен-шастр представляет большой интерес для изучения общей проблемы становления жанровой системы монгольского песенного фольклора. Немаловажное значение имеет изучение настоящих песен-шастр и для воссоздания истории развития буддизма среди монголов. В статье впервые рассматриваются образы высших иерархов тибетского буддизма (Цзонхава, Далай-лама, Панчен-лама) на материале ранних записей песенного фольклора, хранящихся в санкт-петербургских архивах, большая часть которых опубликована автором настоящей статьи в сборнике «Калмыцкие народные песни и мелодии XIX века (2015) и монографии «Калмыцкие народные песни и мелодии XIX — начала XX веков: исследование и материалы» (2023). В качестве дополнительных материалов для изучения иерархов Тибета и их описания были привлечены фольклорные (легенды, сказки, эпос), лексикографические, исторические, этнографические источники, а также переводы буддийских гимнов (рапсалов). Проанализировав тексты песен, автор пришел к выводу, что рассмотренные им тексты ранних песен-шастр свидетельствуют, дополняют и расширяют знания о высших иерархах тибетского буддизма, оказавших значительное влияние на буддизм у монголов.
В статье рассматриваются некоторые способы вербальной репрезентации культурно-исторической памяти в граффити-дискурсе. Стрит-арт-объекты представлены как социокультурная дискурсивная формация, транслирующая определённые национальные концепты, духовно-нравственные ориентиры и морально-этические принципы. Цель настоящего исследования — рассмотреть разновидности прецедентных феноменов, используемых граффити-райтерами, и на основе полученных результатов предложить классификацию соответствующих вербальных стрит-арт-объектов. Материалом послужили более 200 граффити, содержащих различные интертекстуальные включения. Минимальной структурно-семантической единицей прецедентного феномена является интертекстема — собственно лингвистическое средство реализации интертекстуальных связей в конкретных текстовых условиях. Авторы приходят к выводу, что интертекстемы, которые базируются на историко-культурном материале различного качества, служат раскрытию коммуникативно-прагматических интенций и мировоззренческих целеустановок граффити-райтеров. Наполняя урбанистическое пространство особыми смыслами, графические стрит-арт-объекты не только поднимают актуальные социально-экономические проблемы, но и содержат умозаключения философского характера, а также включают контент, способствующий эффективной трансляции и сохранению национального культурно-исторического кода.