Чарлз Дарвин, изложив свою знаменитую теорию происхождения видов, а также теорию происхождения человека, поставил разнообразные опыты с растениями, имея целью выяснить, можно ли объяснить действием естественного отбора различные специальные случаи в строении организмов, которые враги его использовали для неосновательной по существу, но все же неприятной для него критики. Труд Дарвина о скрещивании и самоопылении не был ни разу переведен на русский язык, так как его считали слишком скучным. Протоколы опытов, которым посвящена большая часть книги, конечно, не могут развлечь читателя, не для развлечения они назначены. Те, однако, которые пожелают понять проявления изменчивости и отбора и, далее, выяснить те из причин урожая и неурожая, которые зависят от самоопыления или перекрестного опыления, останутся довольны книгой Ч. Дарвина.
Мемуары Дэви занимают особое положение в истории электрохимии. Они содержат первое подробное опытное исследование явлений электролиза и переноса ионов, первую схему электрической теории химического сродства и, наконец, описание первого и самого блестящего технического приложения электрохимии — получения элементарных калия и натрия. Этим оправдывается их перевод в настоящее время. Предлагаемый перевод, по возможности, точно воспроизводит английские оригиналы, напечатанные в «Philosophical Transactions» Лондонского королевского общества за 1807 и 1808 гг. Перевод снабжен примечаниями, из коих пять, соответственно отмеченные, заимствованы у Оствальда.
Эта книжка есть одно из великих творений английского ума, английского ясновидения действительности. Триста лет тому назад среди глубокого мрака и трудно вообразимой сейчас путаницы, царивших в представлениях о деятельности животного и человеческого организмов, но освященных неприкосновенным авторитетом научного классического наследия, врач Вильям Гарвей подсмотрел одну из важнейших функций организма — кровообращение и тем заложил фундамент новому отделу точного человеческого знания — физиологии животных. Труд Гарвея не только редкой ценности плод его ума, но и подвиг его смелости и самоотвержения. Так, через крест поношений прокладывала себе дорогу в те времена научная метина. Это можно видеть и чувствовать в его книжке.
Классические работы Гельмгольца по определению скорости нервного процесса принадлежат к наиболее замечательным произведениям человеческого гения. Здесь поражает всякого не только изумительный по простоте и ясности замысел опыта, но и масса тонких деталей, которые одни только могли бы составить крупное имя автору. Еще более поражает специалиста, знающего историю вопроса, та смелость, с которой Гельмгольц подходит к разрешению, по-видимому, неразрешимого вопроса. Подробное описание его работы вы найдете в настоящем томе из серии «Классики естествознания».
Свыше столетия прошло со времени опубликования Гумбольдтом своих произведений, посвященных географии растений, мысли, изложенные в них, давно претворились в жизнь, но тем не менее для советского читателя, для советских ботанико-географов эти произведения сохранили не только исторический интерес. В Гумбольдте для нас прежде всего ценен тот колоссальный охват знания, который делал его компетентным во всех областях естествознания. В его лице мы, по всей вероятности, имеем редчайшего исследователя, способного написать книгу о природе, которая, по его собственному выражению, вызывала бы такое же целостное впечатление, как и сама природа. Нам ценен Гумбольдт еще и потому, что он впервые понял и настойчиво доказывал в течение нескольких десятилетий, что география растений представляет собою науку, отражающую самую сущность ботанического знания. В ней преломляются все направления в изучении растений, она является конечной целью ботанических исследований.
Основные термодинамические работы Джоссиа Вилларда Гиббса, перевод которых дан в этой книге, появились в 1873—1878 гг., однако знакомство с ними представляет для современного читателя не только исторический интерес. Известно, что эти работы при их появлении были прочитаны немногими учёными, благодаря тому, что были напечатаны в мало известном и мало доступном журнале «Transactions of the Connecticut Academy».
Сочинение «Изменение животных и растений в домашнем состоянии», согласно плану, первоначально задуманному Дарвином, должно было входить в чрезвычайно большой труд, предпринятый Дарвином и состоящий в том, чтобы дать бесспорные доказательства новому учению о происхождении видов. Это новое эволюционное учение, под названием дарвинизм, совершило за вторую половину XIX столетия переворот в мировоззрении естествоиспытателей на развитие и происхождение живых существ; оно неизбежно привело к признанию единства происхождения всех органических существ. Основывалось это учение, в первую очередь, на ясном, убедительном сопоставлении Дарвином основных данных классификации, сравнительной анатомии, учения о метаморфозе, эмбриологии, географии и палеонтологии организмов, доказывающих, что все эти данные согласно свидетельствуют в пользу исторической преемственности всего живущего и жившего, а не об отрывочных творческих актах. Таким образом, это учение основывалось на громадном материале, доказывающем неверность догмата о постоянстве видов.
В лекциях Гавриила Гаврииловича видна школа великана мысли, гениального творца периодической системы элементов Д. И. Менделеева и классика органической химии А. М. Бутлерова. Одновременно чувствуется и нечто сближающее его с Луи Пастером, который позже учил нас не страшиться противоречащих фактов, а изучать процессы, которые к ним привели, так как в этих процессах и содержится зародыш истины, неизбежно приводящий к противоречию. Книга Густавсона представит значительный интерес для студентов факультетов агрохимии и почвоведения, зоотехнических и растениеводческих, а также для широких агрономических кругов.
Предлагаемая вниманию читателей книга представляет собою перевод первой части знаменитого сочинения Декарта «О мире». Философ назвал эту часть «Трактатом о свете». В историческом развитии взглядов французского философа «Трактат» играл огромное значение. В нем впервые были изложены принципы общефизического учения Картезия и намечены общие контуры его космогонической теории. Дошедший до нас текст «Трактата о свете» не полон и, по-видимому, является лишь первым черновым наброском. Мы не знаем даже с точностью, был ли когда-либо этот «Трактат» вообще закончен. Весьма возможно, что Декарт так и не дописал его. Не исключена и та возможность, что конец этого произведения был утерян впоследствии при тех злоключениях, которым подверглись рукописи философа после его смерти.
В настоящей небольшой работе, выпускаемой сейчас вторым изданием, автор задался целью привлечь внимание читателей к истории установления начал гидростатики — вопросу, представляющему несомненный интерес и в наше время. В самом деле, основные законы гидростатики были найдены и достаточно строго доказаны путем элементарных геометрических и механических рассуждений, доступных пониманию и тех, кто незнаком с высшей математикой; рассуждения эти не утратили своего значения и до настоящего времени, так как они в высшей степени натуральны и не столь отличаются от современных методов изложения, как хотя бы древние попытки обоснования законов рычага и наклонной плоскости. Основное содержание настоящей книги составляют четыре главных труда, в которых изложены начала гидростатики, именно: книга I трактата «О плавающих телах» Архимеда, «Начала гидростатики» Стэвина, «Рассуждение о телах, пребывающих в воде, и о тех, которые в ней движутся» Галилея и «Трактат о равновесии жидкостей» Паскаля. Перевод их выполнен с возможной точностью и снабжен краткими примечаниями, содержащими как библиографические указания, так и замечания, необходимые для свободного чтения текста современными читателями, привыкшими к несколько иным формулировкам.
