Научный архив: статьи

53-й Всемирный экономический форум, прошедший в швейцарском Давосе 16-20 января 2023 г. под девизом «Сотрудничество в разобщенном мире», предрек конец глобализации и десятилетие геоэкономических и геополитических потрясений. В числе государств, несущих максимальные потери на переломном этапе в мировом порядке, фигурируют страны Европейского союза, балансирующие на грани экономической рецессии. В настоящее время государства Объединенной Европы сталкиваются с новыми экономическими вызовами и рисками, отражающими, с одной стороны, изменение в соотношении мировых сил, а с другой - обострение конкурентной борьбы в самом западном лагере. В первом случае речь идет о конфликте с Россией, которую коллективный Запад стремится «выдавить» из глобальной экономики, и углублении противоречий с Китаем, во втором - о формировании зоны торгово-экономических разногласий с США, в том числе в альтернативной энергетике и сфере высоких технологий. В этих условиях Брюссель лихорадочно ищет тех членов ЕС, которые демонстрируют сравнительно высокие темпы роста и могут стать мотором экономического развития Евросоюза. На эту роль, в частности, претендует Испания. Насколько обоснованы такие расчеты брюссельских чиновников?

Во внешней политике Чешской Республики происходят существенные изменения, связанные как с внутренними, так и с международными факторами. Коалиционный кабинет Петра Фиалы еще в самом начале своего пребывания у власти, независимо от последующего военного конфликта на Украине, в качестве одного из приоритетов поставил задачу пересмотра отношений с Россией и Китаем. Победа Петра Павела на президентских выборах в январе 2023 г. придала дополнительный импульсреализации этой программы. Его избрание ознаменовало окончательное завершение эпохи М. Земана и В. Клауса, которые были приверженцами многовекторной и прагматичной внешней политики. В статье анализируются политические взгляды, интересы и действия нового президента в рамках изменений в чешской внешней политике как на нормативном, так и на практическом уровнях, с акцентом на антироссийский и анти-китайский векторы.

В трансформирующемся мировом порядке роль КНР является одной из самых значимых. Амбиции и возможности, родившиеся из экономической мощи этой страны, заставляют Запад прибегать к различным методам сдерживания Китая и его дискредитации в глазах мирового сообщества. Социологические опросы демонстрируют неоднозначную динамику образа Китая в сегодняшнем мире, где общественное мнение во многом формируют западные СМИ и аналитические школы. Столкновение с западной цивилизацией в прошлом привело Китай к поражению, которого он пытается избежать в новых реалиях, применяя различные способы гибкого реагирования для противодействия вызовам США и их союзников.

Мир вошел в коридор турбулентности: высокий уровень неопределенности нынешней транзиторной фазы миропорядка вследствие деформации (под давлением внешней изменившейся среды) институционально-правовой системы, сложившейся после окончания Второй мировой войны и претерпевшей всего лишь «косметический ремонт» после завершения «холодной» стадии биполярного противостояния, привел к тому, что феномен упорядоченности мировой матрицы растворился в бурных водах международных отношений. Любая трансформация - это путешествие без конечного пункта назначения, однако «схлопывание» миропорядка, которое фактически мы наблюдаем, - процесс намного более непредсказуемый и масштабный. Возвращение стратегической конкуренции держав, глобальный кризис лидерства, наличие крупномасштабного «горячего» конфликта в центре Европы делают «схлопнувшийся» миропорядок похожим на мир рубежа XIX-XX вв. с его безжалостным столкновением национальных интересов и острым соперничеством за ресурсы. Однако ДНК эпохи определяется уникальным набором маркеров (феноменов), поэтому анализ данной комбинации позволит нам не только увидеть весь «геном» целиком, но и артикулировать глобальные риски нынешней стадии преобразования мировой системы.

В статье анализируются основные тенденции мирового и европейского развития в течение последнего года: после объявления Россией в декабре 2021 г. требований к США и НАТО в сфере безопасности и в особенности после начала специальной военной операции (СВО) 24 февраля 2022 г. Исследованию подвергнута реакция отдельных стран Запада, а также международных институтов, прежде всего НАТО и ЕС, на кардинально изменившуюся ситуацию в сфере евро-атлантической безопасности, включая решение в недавнем прошлом нейтральных государств Финляндии и Швеции о присоединении к Североатлантическому альянсу. Особый интерес вызывает и изменившаяся ситуация на постсоветском пространстве, а также позиция основных игроков не-Запада - Китая и Индии. Предпринята попытка прогнозирования основных сценариев построения системы европейской безопасности в будущем.

В статье рассматривается политика США, проводимая новым президентом Джо Байденом и его администрацией в отношении евро-атлантических институтов, прежде всего НАТО и ЕС. В заключение представлен один из возможных сценариев дальнейшего развития американо-европейских отношений.

В статье рассматривается феномен первой пандемии XXI века и ее глобального влияния на жизнедеятельность человечества, включая переформатирование всех межгосударственных и общественных отношений. В условиях пандемии гражданское общество все больше начинает апеллировать к традиционному государству. Именно оно выходит на первый план борьбы с новой угрозой, поскольку наднациональные институты так и не смогли до сих пор продемонстрировать достаточный уровень эффективности. Но у традиционного государства, равно как и у ни одного правительства в мире тоже нет готовых ответов. Они только учатся реагировать на глобальную биологическую угрозу, к которой мир оказался совершенно не готов. Угрозу, поставившую перед человечеством новые, и, безусловно, крайне неудобные для него вопросы: «А каковы, собственно, пределы солидарности граждан, государств, союзников в условиях пандемии? И насколько каждый человек в принципе готов добровольно ограничить свою свободу с тем, чтобы не пострадали другие?» Другими словами, где в условиях пандемии и угрозы жизни конкретного индивидуума и социума в целом проходит граница между личным и общественным? И кто должен ее определять? Таким образом, Covid-19 - это далеко не только медицинская проблема, у этой пока еще недостаточно изученной инфекции есть и социально-экономическое, и политическое измерение. Пандемия внезапно поменяла не только бытовые привычки, - меняется и система базовых ценностей в целом. Мир в режиме реального времени учится жить в новых для себя границах.

Проект международного транспортного коридора «Север – Юг» появился в 2000 г. на II Международной евразийской конференции по транспорту в Санкт-Петербурге. Россия, Индия и Иран подписали межправительственное соглашение о его создании. В статье рассматриваются перспективы и проблемы МТК «Север – Юг».

  За последние годы Китай активизировал свою политику на Ближнем Востоке и в арабском мире, развивая отношения практически со всеми странами. Китайско-арабский саммит подтвердил, что и арабские государства с большим интересом готовы взаимодействовать с ним в будущем «после нефти». КНР готова выходить далеко за рамки углеводородной составляющей этого взаимодействия, а её инициатива «Путь и пояс» созвучна региональным программам развития.

   В статье сделана попытка выявить тренды в глобальной научно-технологической повестке. Определено, что её ключевыми параметрами являются усиление национального контроля над производством критических материалов и технологий, модернизация промышленной политики и формирование межнациональных технологических альянсов на основе общих ценностей.

  В статье проанализированы аргументы Вьетнама и Китая на владение Парасельскими островами и архипелагом Спратли в Южно-Китайском море. Доказательная база сторон зиждется на исторических обоснованиях. Международный трибунал в Гааге (2016 г.) вынес вердикт о том, что претензии Китая на «исторические права» в отношении морских районов Южно-Китайского моря противоречат Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. и не имеют юридической силы.

   Современный мир продолжает кризисно трансформироваться по всем значимым параметрам. То, что прежняя мировая система прошла точку невозврата, – геополитическая реальность, а переформатирование миропорядка – непреложный императив. Статус США как гегемона уходит в прошлое. Центры силы смещаются в сторону не-Запада. Но ставка на силовое доминирование не исчезла из внешнеполитической стратегии США.