Научный архив: статьи

Статья посвящена рассмотрению деятельности Секретных комитетов эпохи царствования Николая I, специально сформированных для решения проблем, связанных с воссоединением униатов западных губерний Российской империи в первой половине XIX века. В большинстве исследований по истории воссоединения деятельность Секретных комитетов освещается лишь в самых общих чертах. Чаще всего вопрос об их роли в процессе воссоединения остаётся открытым. Это позволяет историкам и публицистам интерпретировать деятельность комитетов в зависимости от своих религиозных, национальных или идеологических взглядов. Так, католические историки стараются подчеркнуть уже сам факт существования подобных комитетов как доказательство насильственного присоединения униатов, а комитеты представить в виде зловещих и таинственных органов российского правительства. Такой взгляд легко объясним горечью поражения для католицизма в событиях 1839 года, но совершенно несправедлив с исторической стороны. В статье рассматривается феномен появления Секретных комитетов в эпоху царствования Николая I и Секретных комитетов по униатским делам в частности. В историографии воссоединения существует мнение о том, что существовал единый Секретный комитет по униатским делам, деятельность которого с перерывами продолжалась с 1834 по 1839 год. В действительности же существовал целый ряд Секретных комитетов, отличных друг от друга как по названию и персональному составу, так и по характеру рассматриваемых вопросов. Рассмотрение их деятельности и анализ сохранившихся архивных источников и историографического материала свидетельствуют об отсутствии почти всякой преемственности и последовательности в их функционировании. Секретные комитеты, являвшиеся единственными официальными органами, учреждёнными правительством Российской империи для курирования воссоединения униатов с православием, создавались по мере необходимости — для обсуждения и выработки путей разрешения возникших в определённый исторический момент проблем в процессе воссоединения. Рассмотрение итогов работы Секретных комитетов приводит к заключению, что эти комитеты не являлись разработчиками и проводниками долговременной политики в отношении униатской церкви в Российской империи, лишь эпизодически участвуя в деле воссоединения. Следовательно, тезис о том, что воссоединение униатов было насилием над их религиозной совестью, подготовленным и совершённым единственно силами правительства Российской империи, является несостоятельным.

В статье на основании источников как личного, так и официального происхождения рассматривается состояние униатской паствы в десятилетия, предшествующие Полоцкому объединительному Собору 1839 года. Положение униатов и состояние их религиозной жизни в это время имели ряд особенностей, которые в немалой степени обеспечили успех проекта их общего воссоединения с православными. Констатируется низкий социальный статус униатов, их удручающее экономическое положение, моральная зависимость от помещиков католиков латинского обряда и крайне неудовлетворительный уровень религиозного просвещения. Делается вывод о том, что состояние униатской паствы было отягчено наследием конфессиональной политики Речи Посполитой, которая состояла в культивировании среди униатских верующих религиозного невежества, сопряжённого с социально-экономическим гнётом простого народа со стороны католической шляхты. Сложившееся в униатском церковном объединении положение не обеспечивало в конце XVIII — второй четверти XIX века сознательную приверженность простых верующих унии. Также уния, в которой за два века её существования восторжествовал клерикализм, оказалась критически зависима от наиболее образованной и энергичной части своего клира — начальствующего духовенства и воспитателей духовного юношества. Никто не мог гарантировать, что в среде этих людей — подданных российского государства — не возникнет идея перейти в господствующее вероисповедание. Большую угрозу для униатского церковного объединения несла неудовлетворённость людей конфессиональным разделением, возникшим по итогам воссоединения униатов с православными в 1794–1795 годах. Разделение разрывало соседские, родственные и даже экономические связи, что заставляло людей желать восстановления общей принадлежности единой конфессии.

В статье содержатся педагогические взгляды основоположника русской научной педагогики, «учителя русских учителей» и «действительно народного педагога» Константина Дмитриевича Ушинского (1824-1870 гг.) об организации и деятельности воскресной школы. Анализ его статей «Воскресные школы», «Из отчета о командировке за границу», «О нравственном элементе в воспитании» и др. позволил выявить непременное условие «хорошего устройства воскресной школы». Раскрыв педагогические воззрения Ушинского на целевые установки, автор знакомит с перечнем предметов, рекомендуемых для воскресной школы. Среди них особенное место принадлежит Закону Божию. При этом весь учебно-воспитательный процесс должен строится на позициях православия. Статья содержит идеи ученого по вопросу преподавания. В частности, указано, что Ушинский подчеркивает важность специальной педагогической подготовки, без которой невозможна образовательная деятельность, а также важность женского труда в воскресной школе.

В статье обращается внимание на вопрос, над которым задумывался ученый: почему «до сих пор педагогика больше думает о том, как учить, чем о том, для чего учиться…». Автор, указывая на глубокую религиозность Ушинского, видит его ответ в области христианской педагогики. Позиция автора солидарна с мнением великого педагога о значительном нравственном влиянии воскресной школы на учащихся. Опираясь на мнение Константина Дмитриевича Ушинского, в статье сделан вывод о том, что воскресные школы - «замечательное и отрадное явление», и их поддержка со стороны церкви, государства и общества откроет «перед глазами нашими успокоительную и светлую будущность».

В статье прослеживается формирование российского законодательства XIX-XX вв., регулирующего взаимоотношения государственной власти и Православной церкви. Показан процесс эволюционных изменений в законодательстве, заключавшийся в переходе от покровительства и поддержки Церкви к полному равноправию всех религиозных объединений, а затем их отделении от государства.

В статье рассматривается специфика антирелигиозной пропаганды в период с 1922 по 1929 гг. на примере газеты «Амурская правда». Отмечается разность подходов к освещению деятельности православной церкви, а также религиозных конфессий (баптизм, старообрядчество, духоборство, молоканское движение). Описываются такие способы борьбы с верованиями как обвинения, нагнетание отрицательного, уничижение, высмеивание.

Анализируется сборник документов, посвященный гонениям на православное духовенство и мирян на Дону в годы Гражданской войны. В данном издании впервые в максимально полном объеме опубликованы материалы Особой комиссии по расследованию преступлений большевиков, касающиеся данной территории. Отмечен высокий археографический уровень сборника, подготовленного Ю.А. Бирюковой и Е.А. Агеевым - известными специалистами в вопросах истории православия на Дону и на Юге России в первой половине ХХ в. Проанализировано содержание сборника и его значение для отечественной историографии. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Слобожанская икона – одна из духовных составляющих геокультурного пространства России. Благодаря первым исследователям церковного искусства Слобожанщины, находивших ее истоки в киевской иконописи, она была причислена к украинскому искусству, что в настоящее время является парадигмой. Цель статьи: используя методы исторического анализа, рассмотреть события XVII–XVIII вв., происходившие на территории Малороссии и Слобожанщины, и определить влияние киевской иконописной школы на развитие иконописного искусства Слобожанщины.

Сравнительный анализ доказал, что киевская иконопись, находившаяся во власти униатских священников с XVI по XVII ст., развивалась под сильным влиянием католической церкви и её искусства и только с XVIII ст. – под русским, а слобожанская формировалась в лоне русской православной церкви и испытывала те же изменения, что и русская.

В представленной статье анализируется структура религиозности студенческой молодежи. Эмпирической базой послужило онлайн исследование Российского общества социологов 2022 г. «Культурное наследие и связь поколений (опрошено 9751 студентов вузов, граждан России, проживающих в различных регионах). Многонациональность и поликонфессиональность российского народа нашла отражение в распределении ответов респондентов, проживающих в разных регионах России. Поэтому из общей совокупности опрошенных нами выделено 1699 (или 17,4% от общего числа), являющихся студентами в вузах города Нижнего Новгорода. Целью данной работы было выявление значимости для молодежи регулирующей функции традиционных религий. Обоснован вывод, что мировоззренческие поиски студентов формируются соответствующим XXI в. технологическим укладом: значительная часть респондентов критически относится к содержанию традиционных религиозных учений, не имея сформировавшихся убеждений в этом направлении. Отсюда либо вера в непознанное сверхъестественное, либо индифферентизм в тех или иных формах, либо идентификация себя как атеиста при отсутствии для этого достаточных оснований в виде религиоведческих знаний. Не замыкаясь в рамках традиционных для России религий, большинство студентов осознает культурологическую важность традиционных ценностей, знаковым элементом которых остается религия. Авторский вопрос: «Наши страны многоконфессиональны. Разделяете ли Вы мнение: «Бог один, а религии разные»?» позволяет измерить не только глубину веры в истинность религии, с которой идентифицирует себя респондент, но и подсознательную готовность к межконфессиональному диалогу. Для респондентов важна самоидентификация среди разделяющих их ценности и образ жизни. По этим принципам и формируется «социальный круг», пространство которого «задается» такими координатами, как уровень образования, материального достатка, возраст, национальность, принадлежность к конфессии. Выявлено снижение значения религии как фактора обеспечения крепости семейных уз и выбора спутника жизни. Параллельно падает значимость религиозных обрядов, знаменующих этапы жизни человека. Для сравнения и обоснования выводов привлекаются результаты социологических исследований, сходных по тематике или эмпирическому объекту исследования. Эмпирические данные позволяют авторам сделать вывод: среди нижегородских студентов сохраняется уважительно-индифферентное отношение к традиционным религиям на фоне снижения личностной значимости религии как социального института.

Понятие «русский мир» в последнее время стало особенно актуальным. Оно является предметом рассмотрения политиков, экономистов, культурологов, историков и др. и обычно связывается с современными политическими событиями. Однако истоки его обнаруживаются уже в русских средневековых художественных и публицистических текстах, причем по мере строительства и укрепления государства и развития социальных отношений развивается и крепнет и понятие «русский мир», неизменно находя отражение в литературных памятниках. События Смутного времени стали большим испытанием и поставили под угрозу уничтожения не только Русское централизованное государство, но и уже сформировавшийся русский мир - явление, в основе которого лежат цивилизационные признаки. Материалом для настоящей статьи служат сочинения патриарха Гермогена, в которых отражаются ключевые признаки русского мира как целостного явления: православная вера, сильный правитель, единство государства, объединение людей в православии, богоспасаемость и др. Сквозной в сочинениях патриарха является идея сохранения этих признаков, которые в совокупности складывают русский цивилизационный код - идентификационное ядро русского мира. Центральной фигурой в его сочинениях становится законно избранный православный царь - лидер русского мира, к верности которому призывает патриарх. Главным приемом автора является прием контраста, и все анализируемые тексты Гермогена можно рассмотреть сквозь призму обобщенной оппозиции «русский мир - нерусский мир», где слово «русский» имеет не этническое, а цивилизационное значение. Русский мир в сочинениях патриарха предстает как сложившийся цивилизационный феномен, которому угрожает реальная опасность.

Изучение этнических и конфессиональных вопросов на протяжении длительного периода существования царской России является крайне актуальным в связи с необходимостью поиска общих нравственных устоев, объединяющих представителей различных этносов и вероисповеданий. Практическая значимость исследования определяется современным состоянием межконфессиональных отношений в России. В работе предпринята попытка, основываясь на комплексе разнообразных источников, рассмотреть и проанализировать различные сферы жизни инородцев и иноверцев в России в конце XIX - начале ХХ вв.: личную, общественную, политическую религиозную. Согласно толковым словарям, «инородец» - человек, принадлежащий к одной из малых народностей в большой Российской империи. «Иноверец» - тот, кто исповедует иную или не господствующую в государстве веру. Эти термины применялись в царской России и не носили какого-либо негативного, унижающего человеческого достоинства значения. В статье затронуты некоторые социальные аспекты жизни иноверцев в Ярославской губернии. В частности, проанализированы процессы заключения браков между представителями различных этнорелигиозных общностей, исследован социальный состав этнических групп, показана динамика расселения представителей малых народностей на территории Ярославской губернии, перечислены наиболее популярные профессии, осваиваемые нерусскими подданными Российской империи. Особое внимание уделено участию наиболее образованной части «инородцев» в политической жизни Ярославской губернии. В статье приводятся примеры незаконной, противоправной деятельности отдельных представителей некоренных народностей, о чем свидетельствуют донесения секретных сотрудников жандармского управления губернии. Анализ официальных документов, архивный и статистический материал позволяет сделать вывод о том, что представители различных этнических и конфессиональных групп занимали определенное положение в социокультурном пространстве Ярославской губернии.

В исследовании на материалах биографий членов семьи священника В. С. Авдакова рассматривается проблематика перехода его пятерых детей из дореволюционного духовного сословия в состав формирующейся в период цивилизационного слома 1920—1930-х гг. советской интеллигенции.

Особое внимание уделено вопросам получения ими духовного и светского образования, их отношения к Церкви и семье. Биографический, просопографический и историко-генетический методы позволили исследовать биографии и психологические особенности членов семьи В. С. Авдакова в годы становления и укрепления советского государства.

Автор приходит к выводам, что переход детей В. С. Авдакова в состав интеллигенции начался еще в дореволюционный период, когда дочь получила педагогическое, а старший сын — медицинское образование и завершили его в советское время. Несмотря на происхождение из духовного сословия, объявленного враждебным советской власти, три старших сына В. С. Авдакова состоялись как врачи, чему способствовало их участие в Гражданской войне на стороне Красной армии. Основы мировоззрения детей В. С. Авдакова были заложены их воспитанием в патриархальной священнической семье и духовных учебных заведениях Владимирской епархии. В исследовании выявлены три типа их отношения к Церкви: 1) героико-подвижнический — у Н. В. Авдакова, который в 1922 г. стал священником и неоднократно подвергался репрессиям; 2) частно-конформистский — у К. В. Авдакова, В. В. Авдакова, М. В. Карабиновой, которые не демонстрировали свою религиозность в общественной жизни; 3) сложный или отрицательный — у С. В. Авдакова, который делал успешную карьеру военного врача. В 1930-е гг. два сына В. С. Авдакова — священник и военврач — погибли в результате репрессий.

Семейная жизнь благополучно сложилась только у дочери В. С. Авдакова — М. В. Карабиновой. У всех остальных его потомков она либо отсутствовала, либо носила кратковременный или нестандартный характер.

Таким образом, в исследовании удалось проследить, с одной стороны, процесс разрушения православной семьи в 1920—1930-е гг., с другой — стремление ее членов вписаться в структуру советского общества. В годы Первой мировой войны еще двое сыновей начали свое медицин-

Статья посвящена проблеме личностной духовности, которая становится все более актуальной на фоне проявлений жестокости, нетерпимости, равнодушия в современном обществе. Эти негативные явления свидетельствуют о заметном снижении уровня культуры и изменении нравственных ориентиров в сознании людей. Автор подчеркивает, что русская православная культура неразрывно связана с духовностью, с традицией духовно-нравственного становления человека.

Методология исследования опирается на единство философско-культурологического, культурно-исторического и системно-аналитического подходов. Также используется метод исторического анализа культурных ценностей, сопровождающих процесс духовного развития и преображения творческой личности.

Наследие православных художников особенно значимо для сохранения духовных традиций русской культуры. Своим искусством они стараются передать людям ощущение величия русской души, красоты мира, стараются помочь увидеть и осознать истинные ценности бытия.

В статье раскрывается огромный духовно-нравственный потенциал личности потомственного палехского иконописца, народного художника Павла Дмитриевича Корина, все творчество которого отражает глубокий духовный мир русских православных людей и пронизано любовью к русской земле. Персонажи картин П. Корина являются носителями лучших качеств русской души: любовью, милосердием, состраданием, целомудрием, терпением. Творческое наследие Павла Корина имеет не только художественную ценность, но и социокультурную значимость. Оно способствует приобщению молодежи к духовным ценностям православия, формированию нравственных идеалов у подрастающего поколения. Народный художник П. Д. Корин посвятил свой талант живописца служению людям, родному Отечеству, став истинным хранителем традиций великой русской культуры.