Научный архив: статьи

В статье раскрываются библейские образы и мотивы романа А. Штифтера «Бабье лето», которые создают «внутреннюю форму» произведения. Эти образы претерпели трансформацию у Штифтера под влиянием античной культуры, немецкой классической философии и просветительский идей. В художественном мире Штифтера нет зла, там изображены гармоничные отношения между людьми, поэтому в романе зеркально отражается архетипический мотив «блудного сына», присутствует скрытая полемика с евангельской притчей. Образ «статуи», имеющий отрицательную ветхозаветную коннотацию, наполняется у Штифтера положительным содержанием. Штифтер демонстрирует не только естественнонаучный подход к природе, но воспринимает ее изучение как способ приобщения к трансцендентному. Соотнесение жизненного пути главного героя с «вечными» сюжетами позволяет воспринимать его судьбу не только в отдельном историческом и культурном контексте, но увидеть в ней общие законы развития, присущие всему человеческому роду.

В творчестве русских восточных эмигрантов можно увидеть неоднократное использование, помимо китайской, японской и других восточных культур, традиций западной классической литературы. Сборник Юрия Галича «Орхидея» (Владивосток, 1921) начинается со стихотворения «Цветы наслажденья», название которого объясняет выбор заглавия самого поэтического сборника и отсылает к «Цветам зла» Бодлера. Тем не менее бодлеровский метафорический контекст почти не используется Галичем, не играет контрастно на изображении цветов и человеческих пороков, однако дополняется перекличкой с гётевскими «Нашел» («Gefunden») и «Дикая роза» («Heidenröslein»). Стихотворение Николая Светлова посвящено цветку Ван-Хао, который мгновенно гибнет от прикосновения грубых пальцев. Аналогия с неукротимостью страстей, с их смертоносной силой, вероятно, заимствована из гётевских «Gefunden» и «Heidenröslein». Светлов в описании китайского цветка отсылает читателя к афоризму Конфуция, однако и западная литературная линия отчетливо проступает в тексте. Страсть оказывается пороком, как у Бодлера, а грубая сила - «царством зла», обозначенным Гёте в поэтической интериоризации противопоставления природного и человеческого мира.

Локализация как многоуровневый процесс адаптации цифрового продукта к целевому рынку требует теоретического осмысления в целом и в контексте переводоведения в частности. Соотношение и объем понятий «перевод» и «локализация» можно определить с опорой на аспекты локализации как вида деятельности: технический, юридический, лингвистический и культурный, которые обусловливают основной спектр модификаций текста в процессе локализации. Специфика локализации текста видеоигры определена рядом особенностей: видеоигра имеет строгую жанровую принадлежность и поликодовый (как правило, аудиовизуальный) характер текста, является интерактивным продуктом и обладает свойством нарративности, что требует нелинейного творческого подхода в процессе локализации. Типологические свойства видеоигры влияют на реализацию текстовых категорий, в частности, в многоуровневом тексте видеоигры особым образом функционирует категория интертекстуальности. В статье представлены результаты сравнительно-сопоставительного исследования национально-прецедентных интертекстуальных компонентов в оригинальной и локализованной версиях видеоигры на материале Disco Elysium. При передаче интертекстуальных связей, опирающихся на национально-прецедентные тексты, учитывается коммуникативный контекст ситуации, в которой прецедентный элемент используется для реализации лингвопрагматической, экспрессивной и эстетической функций. Переводческие решения, принятые с опорой на дискурсивно-прагматический подход, направлены на сохранение исходной функции интертекстуального включения с ориентацией на культурные особенности принимающей аудитории. Определяющим фактором переводческих решений становится формирование коммуникативно-смысловой базы для получения реципиентом эмоционального и интеллектуального опыта посредством видеоигрового текста, что в дальнейшем можно рассматривать как основную стратегию локализации игрового продукта

В статье анализируются городские романсы, объединенные мотивом, который условно можно назвать «свадьба возлюбленной»: герой присутствует на венчании его возлюбленной с соперником (или девушка видит женитьбу любимого). В центре исследования – популярный романс «Ах, зачем эта ночь», сюжет которого за столетний период существования наиболее разработан. Другие популярные песни – «В лунном сиянии снег серебрится», «Зачем ты, безумная, губишь», «Над серебряной рекой», «Она, как статуя, стояла». Сравнение грамзаписей, публикаций в песенниках, полевых записей этих песен показывает, что сюжеты, построенные на основе общего центрального (или ядерного) мотива, несмотря на стилистические особенности и различающееся описание экспозиции, в разных песнях реализуются схожим образом: обладают общей, инвариантной сюжетной схемой, имеют тенденцию к сокращению лирической части (описаний ламентаций героя) и к увеличению лиро-эпической (трагического финала). Наличие общих мотивов позволяет контаминировать песни внутри анализируемой группы романсов и вне ее, но, за редкими исключениями, не выходя за пределы инвариантного сюжета. В песнях совмещаются две мотивировки свадьбы, которые соответствуют двум точкам зрения на ситуацию: «насильное замужество» и измена.

Данная статья посвящена исследованию интертекстуальных элементов в детективном дискурсе. Интертекстуальность, являясь «диалогом» двух текстов, представляет собой двуплановую структуру, разделяясь на материальную и тематическую. Данные типы интертекстуальности выражаются в заимствованиях элементов плана выражения (слово или его вариант) и плана содержания текста (сюжеты, мотивы, темы, образы) соответственно. В работе мы обращаемся к изучению тематической интертекстуальности для установления библейского сюжета, являющегося основанием детективного рассказа. Для достижения поставленной задачи анализируется аллюзия, которая, будучи одним из показателей материальной интертекстуальности, представляет собой скрытый тип заимствования элементов, по которым реципиент узнает исходный текст. В исследовании делается акцент на выявление библейских аллюзий, поскольку Библейский текст является самым используемым претекстом в европейской культуре, и сам детективный дискурс, содержа отсылки к Священному Писанию, предполагает связь с христианскими ценностями. В качестве источника материала выступает рассказ Э. К. Бентли «The Genuine Tabard». Анализ рассказа построен по алгоритму, состоящему из четырех шагов: определение библейского сюжета; сопоставление характерных черт героев; установление языковых средств, подтверждающих связь с исходным текстом; установление неатрибутированных аллюзий. Выявленные аллюзии имеют разную степень имплицитности: легко декодируемые, выраженные через библейские фразеологические единицы, и трудно декодируемые (неатрибутированные), проявляющиеся через изменение части речи, синонимичные конструкции и слова, смысловую корреляцию и синтаксическую структуру предложений, дешифровка которых требует от читателя определенного культурного фонового знания. В ходе анализа были установлены два основных типа аллюзий: способствующие трансформации библейского сюжета, и аллюзии, позволяющие реконструировать библейский сюжет в детективном дискурсе.

Настоящая статья обращается к проблеме лексикографического описания мифолексем и фольклоронимов как аккумуляторов опорного культурного или «прецедентного» знания. Автор исходит из мысли о том, что мифологемы играют существенную, а иногда и определяющую роль в различного рода дискурсах - религиозном и художественном, публицистическом, научном и др. Соответственно, мифолексемы как языковые репрезентанты мифологем формируют прецедентный (интертекстуальный) тезаурус носителей лингвокультур, образуя весьма обширный корпус прецедентных феноменов национального, универсального и социумного уровней, обладающих такими свойствами, как узнаваемость, эмоциональная и когнитивная ценность, прагматическая значимость, способность к реинтерпретации. Для информационного обеспечения эффективной коммуникации, предполагающей наличие хотя бы относительного равновесия интертекстуальных тезаурусов ее участников, необходимы ресурсы, описывающие мифолексемы и фольклоронимы как культуроспецифичные прецедентные единицы. Целью исследования является анализ существующих практик лексикографирования мифолексем и фольклоронимов в словарях английского языка и выработка авторского решения относительно структуры и состава статей, описывающих мифолексемы с выраженным прецедентным содержанием. Продуктивным в этой связи представляется описание данного разряда единиц с применением идеографического (тезаурусного) подхода, позволяющего локализовать единицу в системе мифа, продемонстрировать связи с другими мифолексемами (часто также имеющими прецедентный характер), лежащие в интра- и экстралингвистическом пространстве, выстраивающиеся по вертикали (иерархические) и горизонтали. Тезаурусный подход может быть реализован на уровне макрокомпозиции словаря, т. е. воплощен в идеографическом или тематическом словаре, и на уровне его микрокомпозиции - в этом случае словник может иметь алфавитную организацию, а словарная статья будет содержать отсылки к гиперонимам, гипонимам, синонимам, антонимам (при наличии), ассоциациям к заданной единице и т. д. К обязательным зонам словарной статьи должны быть отнесены дефиниция мифолексемы, ее альтернативные номинации (при наличии таковых), демонстрация ее употребления в составе идиом и/или коллокаций, интеркультурные и интертекстуальные референсы, подчеркивающие прецедентный статус единицы, словообразовательное гнездо, включающее отпрецедентные дериваты (при наличии таковых), отсылочные пометы и иллюстративные примеры.

Статья посвящена исследованию лексического потенциала лингвокультурного кода Набокова, который проявляется с помощью символизма («бабочка», «тень» и «зеркало»), идиом, интертекстуальности и лексической изобретательности. Основная цель работы - рассмотреть особенности лингвокультурного кода произведений Владимира Набокова, включая символизм, языковую игру, интертекстуальность и лексическую изобретательность, с целью выявления культурных смыслов и художественных приемов, которые создают уникальность его произведений.

Аспекты цитации, аллюзии, интертекстуальности, определяющие совместное бытование текстов в мировосприятии человека, активно исследовались на протяжении последнего столетия, обозначив феномен прецедентности в качестве одного из основополагающих факторов развития культуры. Интертекстуальность в своем каноническом воплощении представляет собой вербальную объективацию одного текста (на уровне отдельных слов, идей, образов) в рамках другого, созданного хронологически позднее. Интертекстуальность широко и многосторонне представлена в русской литературе, которая перманентно настроена на формирование пространства для разнонаправленного диалога. С учетом факта значимости литературы для развития личности русского человека можно выявить влияние интертекстуальности на деятельность, характер, менталитет личности. Один из ярких примеров, подтверждающих данный постулат, представлен в рассказе И. С. Тургенева «Гамлет Щигровского уезда». Системный и комплексный анализ монолога главного героя позволяет проследить его интеллектуальную и духовную зависимость от героев произведений Грибоедова А. С., Пушкина А. С., Лермонтова М. Ю.: особенности мышления и мировосприятия Чацкого, Онегина, Печорина оказали настолько значительное влияние на Василия Васильевича, что как самостоятельная личность он не состоялся, воплощая определенные жизненные сценарии. В статье предлагается формальное сопоставление текстов 4 произведений, позволяющее проследить поступательное моральное и биографическое следование героя Тургенева классическим сюжетам, которое приводит его к ситуации полного устранения из реальности, перехода в сферу рефлексии, которая оказывается для него тоже не личной, а отраженной через образы «лишних людей». Речевой портрет Василия Васильевича лишен индивидуальных черт, лексически и грамматически отражает особенности построения речи Чацкого, Онегина, Печорина; структура речи и интонация меняются в зависимости от передаваемой ситуации. Драматическая «пародийность» подчеркивается обобщенной авторской характеристикой героя - «Гамлет Щигровского уезда», обозначающей духовный трагизм представителя поколения 1840-х годов и одновременно несоответствие масштаба заявленной личностной позиции ее реальному воплощению.

Данная статья посвящена изучению специфики смысловой и языковой структуры современного постмодернистcкого текста на примере творчества известного французского писателя Б. Вербера и его произведения «Планета кошек». Становление постмодернизма связано с явлением интертекстуальности, позволяющей автору сохранить как полисемичность, так и целостность содержания текста. Одним из важных примеров проявления интертекстуальности в романе «Планета кошек» является его ономастическое пространство, сформированное из различных онимов, несущих в себе большой объем как лингвистической, так и экстралингвистической информации. Ономастикон романа содержит разные виды антропонимов и топонимов, играющих важную роль при построении сюжета и актуализации межтекстовых связей. Прецедентные имена собственные формируют собственную систему лингвистических знаков в смысловой структуре текста и принимают активное участие в создании содержательно-подтекстовой информации. «Планета кошек» представляет жанр социально-психологической, философской фантастики, где главными героями становятся кошки (бестиарные образы). Они олицетворяют не только мистический, но и реальный мир, в котором эти существа должны понять происходящее и помочь людям выжить.

Предметом исследования являются средства создания юмористического эффекта в интернет-мемах. Объектом исследования являются русскоязычные интернет-мемы, циркулирующие в российском сегменте интернет-пространства. Интернет-мем представляет собой уникальное явление интернет-культуры, которое сочетает в себе вербальные и невербальные элементы, обеспечивая когнитивное, прагматическое и эстетическое влияние на интернет-коммуникацию. Особое внимание уделяется поликодовости и мультимодальности мемов, которые обусловливают взаимодействие различных знаковых систем и формирование многослойных комических смыслов. В исследовании рассматриваются различные риторико-стилистические средства создания юмористического эффекта в интернет-мемах, такие как каламбур, окказионализмы, метафора, аллегория, гипербола, персонификация, антитеза и эффект нарушенного ожидания. Также рассматриваются интертекстуальные связи, культурные коды и игровые элементы, обеспечивающие вариативные модели восприятия юмора. Методология исследования основана на риторико-стилистическом и лингвосемиотическом анализе. Используются методы мультимодального и дискурс-анализа для выявления взаимодействия текстовых и визуальных компонентов в поликодовых конструкциях интернет-мемов. Научная новизна исследования заключается в изучении интернет-мема как поликодового текста в интернет-дискурсе, объединяющего вербальные и визуальные компоненты для создания многослойного юмористического эффекта. Было выявлено, что ключевой характеристикой мемов является интертекстуальность, проявляющаяся через использование узнаваемых текстовых и визуальных шаблонов. Поликодовость интернет-мемов обусловливает мультимодальность риторико-стилистических средств создания юмора, включая лексико-семантические приёмы, изобразительные тропы и выразительные фигуры. Изобразительные средства формируют образные сопоставления и ассоциативные связи, усиливая комическое восприятие, а выразительные приёмы организуют комическую структуру высказывания, подчёркивают смысловые контрасты и создают парадоксальные ситуации. Ведущим средством создания юмора в интернет-мемах является мультимодальная метафора. Таким образом, интернет-мемы представляют собой мощный инструмент юмористической интернет-коммуникации, объединяющий иронию, сатиру и абсурд.

Значительную часть объемного корпуса текстов Галена (129-210/217 AD) составляют сочинения, написанные в жанре повествовательной прозы. Предметом исследования данной статьи выступают его анатомические сочинения, в частности, сочинение «О костях для начинающих», а объектом исследования - разные типы повествовательного дискурса в его сочинениях и их лингвистические маркеры. Особое внимание уделяется таким чертам, как высказывания от первого лица в единственном и множественном числе, самоотсылки, переходы от прошедшего времени к настоящему и будущему, метадискурсивные выражения, которые влияют на взаимодействие с читателем, например, обращения к читателю с использованием глаголов речи и мысли во втором лице, выражения авторского мнения, убеждения или высказывания оценочных суждений, использование экстраклаузальных компонентов, например, междометий и частиц древнегреческого языка. Методология исследования состоит в источниковедческом анализе древнегреческого текста сочинения Галена «О костях для начинающих» с использованием лингвистического, сопоставительного и контекстуального методов. Основные результаты проведенного исследования показали, что для стиля повествовательной прозы Галена характерны черты разговорного диафонического дискурса, который подразумевает непрерывный диалог с читателем. Несмотря на ярко выраженный авторский стиль, отмечено, что проза Галена имеет ряд общих черт с сочинениями софистов его времени, принадлежавших кругу Второй софистики, такими как Лукиан или Элий Аристид, и, напротив, сильно отличается от технической прозы его медицинских современников, например, от сочинений Руфа Эфесского, Сорана или авторов Псевдо-Галенова корпуса текстов. Дальнейшее изучение повествовательного дискурса в текстах Галена открывает широкие перспективы для анализа и картирования его текстов, которые позволят увидеть скрытые на сегодняшний день интертекстуальные слои его сочинений, а также понять специфику греческой прозы императорского периода. Статья может быть полезна филологам, лингвистам, историкам науки и медицины и найти применение в лекционных курсах и практических занятиях по аналитическому чтению античных авторов.

Предметом исследования данной статьи является «цветочная» символика, задействованная в лирике Арсения Тарковского (поэта, относящемуся ко «вторичному течению» Серебряного века). В частности, особенно пристально рассматривается символика роз и сирени в его произведениях. Объектом кропотливого анализа являются избранные стихотворения Арсения Тарковского, Тэффи и Игоря Северянина. Отмечаются интертекстуальные связи лирики А. Тарковского с отдельными стихотворениями Тэффи и И. Северянина (поэтов непохожих, но объединенных эпохой модернизма, в которую им пришлось жить и творить). Целью данного исследования является нахождение определенных закономерностей в упоминаниях цветочной символики Арсением Тарковским и других поэтов Серебряного века, установление интертекстуальных связей между ними, изучение отдельных черт, свойственных ментальности данного периода. В данной статье, исследующей “цветочную” символику лирики Арсения Тарковского, использованы сравнительно-исторический, интертекстуальный и мотивный методы исследования. Новизна исследования заключается в установлении интертекстуальных связей между лирикой А. Тарковского, в которых упоминается “цветочная” символика, со стихотворениями Тэффи и И. Северянина. Делаются выводы о том, что в поэзии Тарковского частотны упоминания роз и сирени. Они упоминаются в связи с феноменом вспоминания, припоминания, иногда даже «ложного», традиционно выражая переживания любовного характера. Розы обычно являются символом земной и небесной любви, полноты жизни, крайне редко являясь свидетелями последнего прощания лирического героя с возлюбленной. Сирень у А. Тарковского и И. Северянина также является проводником в хронотоп прошлого, оставаясь при этом и вполне конкретным чувственным образом, который явлен во всём великолепии, во всей осязаемости, а также символом первой любви. Помимо прочего, сирень имеет неожиданно схожие “световые” ассоциации у А. Тарковского и Тэффи. “Цветочные” упоминания роз и сирени имеют у всех указанных авторов двойную природу: осязаемо-чувственную, акмеистическую и символическую.