Статьи

В статье показана история становления психоаналитического дискурса в контексте культурных и антропологических процессов современности, а также как вектор «критического гуманизма». Учение З. Фрейда - это своего рода «коперниканская революция» современности, которая заставила пересмотреть не только образ человека, но и всех фундаментальных ценностей и институций. Однако психоанализ возникает не как уникальное явление: ему предшествует развитие идей философского экзистенциализма (Кьеркегор) и философии воли (Ницше, Шопенгауэр), а также кризис классического описания человека и мира. Личная идентичность в эпоху современности становится проектом, неопределенностью, тогда как в классических моделях она предопределялась социальной средой и культурным контекстом. В этом смысле психоанализ появляется как «теория и практика» нового стремления к частному бытию и поиску идентичности.

В статье на примере неоязычества и современной художественной культуры России представлено описание типов и характера связи искусства и новой религиозности, а также форм объективации этих отношений. Показано, что искусство и новая религиозность сегодня представляют собой самодостаточные культурные формы, но реализующие взаимное заимствование содержания, форм и методов. Процессы формирования картины мира новых религиозных движений, в частности неоязычества, строятся по принципу художественного мироконструирования, благодаря которому их адептам представляется возможным снятие экзистенциальных противоречий и границ, достижение единства человека и Вселенной. Выделены и описаны три типа отношений неоязычества и искусства в современной культуре России: порождение, интерпретирование и субординация. Показано, что они определяются институциональной доминантой (в зависимости от преобладания художественного или религиозного планов), степенью погруженности акторов в конкретную религиозную систему, а также их иной специализацией. Объяснены другие особенности неоязычества в его взаимодействии с искусством, в частности то, почему одно и то же направление новой религиозности может состоять в разных отношениях с искусством.

Феномен прощения в последние десятилетия стал предметом междисциплинарных исследований на стыке философии, психологии и теологии. В христианской теологии прощение является фундаментальным понятием, воплощающим суть Божьей любви и милосердия к человечеству и указывающим на вершину христианской нравственности. Смещение научных акцентов в современных теологических исследованиях от онтологических и богословских ракурсов к антропологическим векторам в результате «антропологического поворота» рубежа XIX-XX вв. придает дополнительную актуальность дискурсу межличностного прощения. Специфика отношений «прощения и непрощения» в христианской теологии заключается в том, что «горизонтальные» аспекты обиды, вины, воздаяния и собственно прощения тесно связаны с «вертикальными» (взаимоотношениями человека с Богом). Последние, в свою очередь, обусловливают как побудительные мотивы прощения ближних, так и наличие ресурсов для осуществления прощения. Философско-антропологические интерпретации делают акцент на положении субъекта в мире, его соотнесенности с идеалами нравственности и действиями других субъектов.