Статьи

Древнейший из неотождествленных итальянских документов в коллекции Н. П. Лихачева не был должным образом атрибутирован из-за утраты первых строк (мышиные погрызы), где согласно формуляру располагалась хронологическая дата и были поименованы стороны акта. Локализовать грамоту удалось благодаря средневековой архивной помете на обороте. Документ происходит из грамот камальдульского приората Сан-Савино в долине Кьо и когда-то хранился в центральном архиве Ордена Камальдулов в Фонтебоно, откуда был утрачен, вероятно, в конце XVIII – начале XIX вв. Благодаря упомянутым в грамоте лицам и особенностям оформления в сравнении с другими грамотами того же нотария («нижний» нотариальный знак при удостоверительной записи), грамоту можно датировать концом 1150-х – началом 1160-х гг. Благодаря актам 1140, 1158, 1159 и 1162 г., сохранившимся от нотария Гвидо в Государственном архиве Флоренции, удается восстановить формуляр и особенности внешнего оформления утраченной верхней части документа («верхний» нотариальный знак на основе инициала I).

Сопоставление грамот нотария Гвидо с грамотами нотариев епископства Ареццо 1140–1160-х гг. показывает, что среди аретинских нотариев превалировала тенденция иметь два личных знака с разными функциями и эволюционно с разными источниками. «Верхние» знаки возникали на основе символической инвокации (в виде креста или хризмы) или инициала I инвокации вербальной («In Dei nomine» / «In Christi nomine»). «Нижние» знаки возникали как часть нотариальной заверки – на основе креста (традиционного личного знака в подписях церковных иерархов), на основе «знаков руки» из формул аллографических подписей или на основе первых слов текста удостоверительной записи («Et» или «Ego»). И если «нижний» знак мог использоваться независимо от типа документа как часть нотариальной заверки, то «верхний» знак, по-видимому, был жестко связан с грамотами по протоколу carta (в отличие от грамот по протоколу breve или жалованных епископских грамот, составленных теми же нотариями).

В статье актуализируются проблемы типологического анализа молодёжи по характеру здоровьесберегающего поведения, среди них особо выделяются вопросы формирования типообразующих признаков. Это те теоретические конструкты, характеристики, на основе которых происходит отнесение респондента к той или иной типологической группе - носителю определённого социального типа. На роль типообразующих признаков претендуют различные показатели здоровьесберегающего поведения. Их выбор зависит от множества факторов: от специфики изучаемой совокупности, от основания типологии, от цели, ради достижения которой проводится типологический анализ, от накопленного опыта исследовательских практик использования показателей и др. В статье представлены результаты поискового исследования, посвящённого изучению представлений молодёжи о здоровьесберегающем поведении. Исходная методологическая предпосылка заключалась в том, что эвристический потенциал показателей здоровьесберегающего поведения как типообразующих признаков в разных группах молодёжи различен. Правдоподобность этой предпосылки была подтверждена в процессе анализа текстовых данных, полученных методом неоконченных предложений. С опорой на построение пирамид обобщений (по данным опроса трёх возрастных групп молодёжи) были выявлены структурные элементы образа «здоровьесберегающее поведение» (элементарные обоснования, элементы, компоненты), определены доминирующие компоненты. В результате выдвинуты предположения об адекватности тех или иных методических решений при формировании типообразующих признаков.

Статья посвящена сравнительному анализу существующих в современной российской и зарубежной социологии подходов к исследованию поведения, связанного со здоровьем; выявлению теоретико-методических проблем; обозначению направлений развития этой проблематики. В статье показано, что специфические теоретико-методические проблемы, порождённые в различных подходах, могут быть обобщены в две группы. Первая соотносится с проблемами когнитивной адекватности исходных для анализа переменных, к ней отнесены такие проблемы, как адаптация переменных под измерение социальных установок или поведения; выбор оптимального способа эмпирической интерпретации показателей поведения в сфере здоровья; выявление расхождений между самооценками и результатами «объективного» измерения. Вторая группа проблем связана со сложностью взаимосвязей между составляющими такого поведения, к ней отнесены: опосредованность взаимосвязей составных элементов поведения в сфере здоровья показателями другой природы; определение факторов, разнонаправленно влияющих на связанное со здоровьем поведение, их специфичность для различных здоровьесберегающих практик; реализация концептуальных представлений в многомерных моделях анализа данных. В статье особое внимание уделяется типологическим исследованиям как одному из важных направлений развития проблематики социологического измерения поведения в сфере здоровья, позволяющему преодолевать многие теоретико-методические проблемы. В частности, подчёркивается целесообразность предварительной типизации изучаемой совокупности; апробации ряда показателей связанного со здоровьем поведения в роли типообразующих признаков; использования опыта проведения типологического анализа на предметных полях, близких к сфере здоровья.